Сулейменова А. М. Женский образ в поэзии Ёсано Акико и в романах И. А. Гончарова // Гончаров И. А.: Материалы Международной конференции, посвященной 190-летию со дня рождения И. А. Гончарова / Сост. М. Б. Жданова, А. В. Лобкарёва, И. В. Смирнова; Редкол.: М. Б. Жданова, Ю. К. Володина, А. Ю. Балакин, А. В. Лобкарёва, Е. Б. Клевогина, И. В. Смирнова. — Ульяновск: Корпорация технологий продвижения, 2003. — С. 273—276.
А. М. СУЛЕЙМЕНОВА
И В РОМАНАХ И. А. ГОНЧАРОВА
Близость японской литературы начала XX века к русской классике — прозе Тургенева, Толстого, Достоевского и пьесам Чехова — широко известный факт. В данной работе изучаются общее и особенное в японской поэзии танка периода Мэйдзи (1867—1911) известной поэтессы Ёсано Акико и произведений И. А. Гончарова.
Ёсано Акико, автор 24 поэтических сборников и 5 сборников детских рассказов, повестей и эссе, критических статей и переводов со старояпонского на современный японский язык, стала известна первой антологией романтических пятистиший. Особенностью этой антологии поэтессы было необычное для японки самоутверждение, граничащее с нарциссизмом. Эпоха Мэйдзи вошла в историю Японии как эпоха реформ, к которой относят и реформы традиционных жанров поэзии — танка и хайку. Ёсано Акико и её муж Тэккан внесли огромный вклад в реформирование системы поэтических образов танка. Самым главным достижением Акико было внедрение элемента «я», немыслимого для ранней классики танка. Интересным является то, что поиск себя в мире вёлся женщиной, юной двадцатилетней девушкой.
В работе предлагается сравнить лирический образ героини антологии и образ Веры из гончаровского «Обрыва». Обе героини начинают путь в жизни с вызова окружающему миру, откровенного признания в любви.
А. Гончаров, посетивший Японию в 1853 году на фрегате «Паллада», не подозревал, что спустя три с небольшим десятилетия, в 1888 году, то есть ещё при жизни писателя, японцы станут переводить его классические романы «Обломов» и «Обрыв»*1. Более того, в период Мэйдзи (1867—1911) два романа Гончарова стали ориентирами в мире русской классики. Например, японский писатель и переводчик Фтабатэй Симэй (1864—1909) исследовал иерархию образов в романе «Обрыв» в статье «Беседа о русской литературе». Проблематику романа «Обрыв» Фтабатэй Симэй трактует в плане борьбы славянофилов с западниками. Он не остановил внимания на Райском, то есть на образе «лишнего человека», его интересовали герои, представляющие Россию уходящую и новую, — бабушка Бережкова, Вера и Марк Волохов. Подлинной «представительницей прогрессивной России» Фтабатэй Симэй считал Веру: «Она благородна, чиста и добра, как старая Русь, но в то же время она свободолюбива и не придерживается старинных обычаев. Вера широко образованна, ко всему относится серьёзно и уверенно вступает в жизнь... Путь, по которому пойдёт Россия, лежит через либерализм Веры. Таков вывод романа»*2.
Японский критик конца XIX века оценивает роман так же, как сам автор во время написания произведения. От первоначального замысла сделать Веру героиней, охваченной передовыми идеями, влюбившейся в нигилиста, которую любовь приводит к падению, на дно обрыва, писатель отказывается. Свой замысел он подтверждает словами: «Не манил я вас в глубокую бездну учёности, не на грубый, не женский труд, не входил с вами в споры о правах, отдавая вам первенство без спора. Мы не равны: вы выше нас, вы сила, мы ваше орудие <···> Мы взроем вам землю, украсим её, спустимся в её бездны, переплывём моря, пересчитаем звёзды, — а вы, рождая нас, берегите, как провидение, наше детство и юность, воспитывайте нас честными, учите труду, человечности...»*3
Позиция Гончарова в вопросе женской эмансипации отличалась от позиции японского критика, взгляды которого в дальнейшем разделит поэтесса Ёсано Акико. Гончаров выступал против ложной морали буржуазно-дворянского общества, где стремление женщины к самостоятельности и свободе рассматривалось как падение. С этой точки зрения Гончаров предвосхитил протест Льва Толстого в «Анне Карениной» против ложной морали, пошлости и разврата мира, в котором трагедия Анны Карениной воспринималась как падение, как в случае с Верой. Гончаров создаёт образ Веры в противовес Марку, разрушителю всего цельного и доброго, что есть в русской традиции. Но находившуюся на переломе эпох героиню «Обрыва» влечёт в мир более сложной жизни, других идей, чувств, отношений. Она рисовала «широкий, смелый узор» этой жизни в своём воображении, видя «не то, что есть, а то, что должно быть, что ей хотелось, чтоб было, и так как этого не было, то она брала из простой жизни около себя только одно живое, верное, созидая образ, противоположный тому, за немногими исключениями, что было около»*4.
Отношение к жизни героини романа «Обрыв» и начинающей поэтессы из пригорода Осаки Хо Акико можно считать идентичными. Родившаяся в семье торговца сладостями и получившая неплохое для девушки своего класса образование, Акико тяготилась жизнью в Сакаи. Девушка читала по ночам произведения японской и китайской классики, с трудом доставала передовые газеты, в которых первые японские писательницы помещали свои произведения. Но её судьба была предопределена с самого начала — работа в родительской лавке, замужество по выбору родителей, ранняя смерть от бесконечных родов. Подобная перспектива пугала девушку, характер которой поразительно напоминает характер Веры. В 1899—1900 годах девушка находит выход в творчестве, она сочиняет танка (классический жанр японской поэзии) и стихи нового стиля. В августе 1900 года Акико знакомится со знаменитым поэтом Ёсано Тэкканом, влюбляется в него и через год, после многих месяцев ожидания встречи с любимым, решается убежать из дому. Поступок поэтессы был вызовом ханжеской морали традиционного японского общества. Бросившая родительский кров, Акико не была уверена в человеке, к которому переехала жить. Тэккан, под влиянием страсти к юной бунтарке, решается на развод с женщиной, семья которой поддерживала его литературную деятельность. Но в Японии начала XX века разделяли взгляды русских помещиков середины XIX века.
«Мидарэгами» («Спутанные волосы», 1901). Выход первого сборника танка дал начало поэтической карьере Акико. Её поэзия обретает необычную силу и яркость. Впоследствии Акико, описывая особенности поэтического почерка, укажет на взаимосвязь собственной поэзии и любви: «Моя любовь родилась благодаря поэзии, поэтическое творчество окрепло благодаря моей любви»*5. Романтическая поэзия танка Ёсано Акико стала достойным продолжением традиционного жанра в прошлом веке.
Особенностями героини японской поэтессы XX века и героини русского романа XIX века стали повышенная эмоциональность и чувствительность, неприятие мира обыденности и заурядности.
Вера «брала из простой жизни около себя только одно живое, верное, созидая образ, противоположный тому, за немногими исключениями, что было около»*6. Романтические идеи были сильнее идей либерализма, против которых выступал Марк Волохов. «Стоило подвернуться случаю, чтобы избыток сил вырвался наружу, и томная жительница заброшенного дома совершила подвиг в романтическом духе, идущий вразрез со всеми понятиями окружающей её среды»*7«Мидарэгами»:
|
Итосэмэтэ |
Так же сильно |
|
Хару мидзикаси Иноти дзо то Тикара ару ти-о |
Зачем мне бессмертие Даровано? Налитую соком грудь *9 |
Но идеалистические представления Веры о герое (Марке) наткнулись на стену непонимания: «Кроме разрушения и отрицания всего, чем жили прежние люди, она не находила в его проповеди ничего и вступила с ним в борьбу...»*10. Героине Ёсано Акико пришлось испытать подобное в следующей танка:
|
Ява хада-но Сабисикарадзуя Мити-о току кими |
Как приливает крови ток Не остановить его *11. |
Веру Гончаров оставит проигравшей борьбу с любимым человеком, не принявшим её представлений о жизни. В то время как автор и героиня антологии танка «Мидарэгами» вступит на тернистый путь поэтессы и жены, пройдёт вместе с любимым и героем сборника, Тэкканом, всю жизнь и останется в истории японской поэзии как реформатор и лидер женского стиля.
Статья подготовлена при поддержке гранта Министерства просвещения РФ.
*1 К. Русская классика и японская литература. М., 1987. С. 12.
*2Рёхо К. Русская классика и японская литература. М., 1987. С. 71.
*3 И. А. Собр. соч.: В 8-ми т. Т. 6. М, 1954. С. 420.
*4Там же. С. 313.
*5Ёсано Акико т. Токио, 1980. Т. 13. С. 7
*6 И. А. Собр. соч.: В 8-ми т. Т. 6. М., 1954. С. 313.
*7Скабичевский А. М. А. Гончаров в русской критике. Сб. статей. М., 1958. С. 308.
*8Ёсано Акико т. Токио, 1980. Т. 1. С. 53. № 320.
*9Там же. С. 53. № 321.
*10 И. А. Собр. соч.: В 8-ми т. Т. 8. М., 1955. С. 217—218.
*11Ёсано Акико. т. Токио, 1980. Т. 1. С. 6. № 26.