Гончаров И. А. Письмо Кони А. Ф., 28 июня 1883 г. Дуббельн, близ Риги // И. А. Гончаров. Новые материалы и исследования. — М.: ИМЛИ РАН; Наследие, 2000. — С. 488—489. — (Лит. наследство; Т. 102).
44
|
28 июня <18>83 |
Я написал Вам большое, пребольшое письмо, адресуя его через Стасюл<евичей>, чтобы они передали его Вам, а Вы бы, прочитав оное, за обедом у них, во всеуслышание, взяли бы к себе1.
Я надеялся получить два слова от Вас в ответ, но прошло уже немало дней, а Вы не порадовали меня ни строчкой! Здоровы ли Вы? Не рассердились ли за что-нибудь? В Петербурге ли Вы наконец? Первые две причины опечалили бы меня, а отсутствия Вашего не предполагаю в настоящее время, ибо с неделю тому назад, на музыке, в Акциенхаузе, ко мне подошел чисто выбритый, весьма приличного вида старичок и передал от Вас поклон. Это был г. Матисен, Ваш сослуживец. Но так как, подобно мне, он выехал из Петерб<урга> 1-го июня, то я мог бы передать ему также поклон от Вас.
Вот он-то и сказал мне, что Вы остаетесь в Петербурге до августа и уедете на осень не то в Крым, не то за границу: я думаю, скорее за границу, где, вероятно, настигнете М<ихаила> М<атвеевич>а и Люб<овь> Исак<овну> и где-нибудь на берегах — не Рижского залива. Добрый путь Вам и дорога скатертью — куда бы ни было!
Как ни рад бы я видеть Вас здесь, но сюда не зову: старость ли и хворость одолели меня, и все мне кажется скучно и противно, или этот год здесь вышел неудачен, а только тут что-то сонно, вяло, нужды нет, что народу набралось довольно и музыка хороша! Я полагаю, что все идет по-прежнему, да я — не тот.
èdes) ванны в 23°, шляюсь вечером по морскому песку, до обеда хожу, для моциона, с маленькой своей командой в лес, пока Алекс<андра> Ив<ановна> “заправляет” окрошку и ворчит на толсто-грудую и пространно-гузую Марью, а затем дремлю и слушаю, как Лягуша читает по-франц<узски> и по-немецки, а Старик наизусть читает “Песнь о вещем Олеге”. Русских никого не вижу и не знаю, кто тут есть.
<урга> три телеграммы, между прочим, от Стасюл<евичей>, с известием, что они сегодня или завтра уезжают в Мариенбад. Не увяжетесь ли и Вы за ними?
Дети нанесли мне, 24-го, цветов, Саня вышитые ею тайком туфли, а мать ее крендель. Я заказал два пирога, да еще один приятель прислал третий, а какой-то неизвестный прислал мне большой букет. Словом, именины наславу!
Дайте мне весть о себе, дорогой друг: куда вы направитесь сами? Или же куда Вас направит служба, т. е. есть ли что-нибудь в виду2?
N. B. Сию минуту принесли мне два письма: я думал, нет ли от Вас? Но оказалось одно — от Мих<аила> Матв<еевича>, другое от Никитенко, — все дополнения к именинным телеграммам3!
В надежде, что вспомните старика, остаюсь всегда Ваш
1 См. п. 43.
2 Кони ждал направления на службу в Одессу или Смоленск (Кони. Т. 8. С. 61, 63).
3