Гончаров И. А. Письмо Толстой А. А., 11 июня 1878 г. С.-Петербург // И. А. Гончаров. Новые материалы и исследования. — М.: ИМЛИ РАН; Наследие, 2000. — С. 418—420. — (Лит. наследство; Т. 102).
8
<С.-Петербург>. 11 июня 1878
Вы теперь в земном раю, Графиня Александра Андреевна: в кругу всех любимых Вами и любящих Вас, дышите благорастворенным ароматом цветов воздухом, в бесконечных перспективах тенистых аллей и прочая и прочая и прочая1! Рай!
Я — и все мы здесь — в аду! Любимых и любящих нас — или вовсе не имеется, как и у меня, или, у кого есть, все разлетелись в разные стороны, как птицы. Дышим мы воздухом улиц и дворов, отчасти дымом труб, с примесью пыли, известки и других строительных материялов. А о запахах не распространяюсь!
Отсюда до Вас — лежит бездна, ю же не прейти мне2, немощному и убогому горемыке!
Но Вы можете омочить перст в райской росе и увлажить запекшиеся от зноя уста томящегося в аду3 — хоть одногося, и именно меня.
Есть на свете один Датчанин, по имени Ганзен. Судьба забросила его телеграфистом на датскую телеграфную станцию в Сибирь, в Омск. Он не знал ни слова по-русски, а в 7 лет, от скуки, изучил там русский язык и литературу так, что пишет, как Русский, и переводит русские книги на датский язык, а датские на русский.
Я ничего об этом не знал, но месяца три тому назад он прислал мне изящный томик, напечатанный в Копенгагене; это был перевод первого моего романа “Обыкновенная История” на датский язык4. Я мог только полюбоваться бумагой, шрифтом, пожалуй, понюхать книгу, что, кажется, и сделал, но ни слова уразуметь не мог.
Тогда же писал он мне, что, через Датского Консула Паллизена, или через какого-то Камергера фон-Гедемана, он поднес будто бы этот перевод Августейшей своей соотечественнице, Великой Княгине Цесаревне5.
Я конечно всем сердцем и всеми моими помышлениями желал тогда узнать, правда ли это, состоялось ли такое поднесение — и главное, удостоила ли Ее Высочество бросить взгляд на эту книгу, переложенную на ее родной язык — и благосклонен ли был этот взгляд, или увы, нет?
Справиться об этом втихомолку, стороной, например, через Ваше доброе содействие, я не решался: мне казалось нескромным осведомляться, как автору, о впечатлении своего сочинения. А главное — внимание Высоких особ было поглощено — то военными событиями, то посещением персидского Шаха и т. п.6
Но наконец — я рассудил, что важным событиям никогда не будет конца, а Шах скоро, пожалуй, и опять приедет, и что это все не до такой степени нарушит обычное течение жизни, чтобы вовсе лишать себя аппетита, сна, прогулок, между прочим — иногда и чтения книг.
Вот я и рискнул просить Вас “омочить перст и прохладить уста жаждущего”7 т. е. осведомиться как-нибудь у лиц, окружающих В<еликую> К<ня-гиню> Цесаревну, была ли поднесена Ее В<ысочеству> моя книга в датском переводе — и если была, удостоена ли она взгляда: и главное, главное, главное — каков был этот взгляд8 е. капля росы — или “оцета и желчи”9?
Наконец, если б ни г. Паллизен, ни фон-Гедеман, книги не подносили, то не может ли быть устроено таким образом, чтобы я представил Вам, Графиня, свой экземпляр, а Вы — в удобную минуту, положили бы книгу (очень изящную) где-нибудь на виду Ее В<ысочества>?
А потом... потом, может быть, услышали бы отзыв — и благосклонно передали мне.
“Нескромны и неуместны все эти желания”, скажете Вы, может быть! — Если это так, спрячьте куда-нибудь это письмо, а меня накажите молчанием. Я все снесу за свою простоту и добродетель: и здешнюю адскую духоту, и пыль, и запахи — и наконец покорюсь уныло и Вашему молчанию.
Простите, Графиня, и примите мой глубокий и сердечный поклон.
И. Гончаров
P. S. Ко всей адской тяготе лета в городе — у меня явилось новое горе: умер мой человек10
Петербург, Моховая дом № 3
Ответ А. А. Толстой на это письмо см. в примечаниях к п. 9.
1 В это время Толстая жила в Царском Селе при императрице Марии Александровне.
2 Реминисценция из Библии (Пс. CIII. 9).
3
4 Перевод “Обыкновенной истории” на датский язык, выполненный П. Г. Ганзеном, был издан в Копенгагене в 1877 г. (Saaden gaar det! Roman i to dele. Overs. fra Russik af E. Hansen. Kjøbenhavn. 1877). Гончаров получил эту книгу от переводчика в феврале 1878 г.; с тех пор между ними завязалась оживленная переписка, длившаяся около двух лет (Летопись. С. 227—237). Полный текст переписки см.: Литературный архив. Вып. VII. М.; Л., 1961. С. 37—105 (публ. М. П. Ганзен-Кожевниковой).
5 21 февраля 1878 г. Ганзен писал Гончарову, что послал вел. кн. Марии Федоровне, жене будущего императора Александра III, свой перевод “Обыкновенной истории” на датский язык (Там же. С. 42). Вел. кн. Мария Федоровна была дочерью датского короля Кристиана IX.
6 г.), значительно упрочили позиции России на Балканах, что противоречило интересам ряда европейских держав. Англия, поддержанная Австро-Венгрией, категорически потребовала пересмотра мирового договора. Над Россией нависла угроза военного конфликта. В этих обстоятельствах визит в Петербург персидского шаха Насср-Эдина (май 1878 г.) имел важное политическое значение, поскольку в его лице Россия надеялась найти союзника в случае войны с Англией (СПб. вед. 1878. II мая, № 128, с. 1).
7 См. примеч. 3.
8 В ответном письме от 12 июня 1878 г. А. А. Толстая обещала Гончарову исполнить его просьбу (см. примеч. к п. 9).
9 “пить уксуса с желчью”. — Матф. XXVII. 34); оцет — уксус.
10 Л. Трейгута — слуги Гончарова.