Усть-Нарва, Гунгербург 20 июля 1887
Ваше Императорское Высочество!
Вы благосклонно принимаете мои простые, сердечные (оттого и простые) и вовсе не литературные писания к Вам, и притом еще "частые" (не упрек ли это - чего Боже упаси!), а я боюсь, уместно ли мне напоминать Вам о себе, когда около Вас, около Её Высоч. Вел. Княгини и Новорожденного Князя собирается блестящий круг Августейших родных посетителей и посетительниц!
Между прочим, по этой причине я нарочно замедлил ответом на Ваше последнее письмо и не решался поздравить 13 го июля, ни телеграммою, ни письмом со днем Ангела новорожденного Именинника. А тут подошли другие торжественные дни: Св. Ольги, Св. Владимира; в такие дни Вашему Высочеству конечно было не до моих писем и телеграмм!
Я перечитываю оба Ваши, исполненные душевной теплоты, ума, изящества и дорогой мне личной ласки ко мне, письма, глубоко и искренно сочувствую - кротко и нежно волнующим Ваше сердце семейным радостям, потом пробегаю в газетах бюллетени о состоянии здоровья Ее Высочества и Новорожденного, - и твержу про себя: "Слава Богу! Слава Богу! Бог ведает, что и кому даровать! Он видит, как свято принимаете Вы неоцененный дар - семейное счастье - и благословит Вас, супругов - и тех, кого Вы "с бесконечною отрадою" называете "мои дети!"
Прошу вновь Ваше Высочество и Ее Вво Великую Княгиню - с добротой принять мои душевные поздравления и пожелания.
Обращаюсь к стихотворению: На Страстной неделе . Я прочел его с таким же умилением, с каким оно, очевидно, написалось, или вернее, излилось из души поэта, как изливались и самые оригиналы этих молитв из вдохновенных верою душ их авторов. Такие молитвы есть - поэзия верующей души, поэзия возносящегося к Богу духа. Всякий - глубоко ли, или младенчески верующий и пламенно молящийся - в момент молитвы - есть и лирический поэт. Молясь восторженно, с умилением, он играет на своей лире, не подозревая, не сознавая того, как известное Мольеровское лицо 52 "fait de la prose sans le savoir" {"говорит прозой, не зная об этом" ( фр . )}, он, наоборот, "fait de la poésie sans le savoir" {"говорит стихами, не зная об этом" ( фр . )}. Я говорю о верующих младенческих, простых душах и умах. И на них горит луч поэзии в молитвенном настроении. Стоит только взглянуть на молящиеся фигуры в картинах Беато Анжелико 53 , Перуджини и т. п. Все эти молящиеся девы, ангелы - кажутся на одно лицо: вовсе нет. На них светится только один и тот же луч: луч веры и молитвы. Это можно поверить в церкви, глядя на лица молящихся, в момент молитвенного настроения, когда, например, при чтении Отче наш , толпа (особенно женщины) опускаются на колени. У всех лица - конечно разные, т. е. черты лиц, но на всех ляжет одно общее выражение, всех озаряет один луч света - это благоговения, молитвы - и все вдруг, на мгновение уподобятся друг другу.
Это я говорю про простые души и младенчески верующие умы. Другое дело - сознательно и глубоко верующие умы и души: эти, при таланте, воплощали поэзию духа, поэзию молитвы - в искусство, начиная с Царя Давида, пророков - и до поэтов и художников нашего времени. Неверующий или "маловерный" никогда не создал бы Сикстинской Мадонны 54 : Рафаэль был, конечно гений, но тут одного гения недостаточно: нужно было еще другое, чего у других, очевидно, не было, или было не столько, как у Рафаэля. Ни Тициан, ни Гвидо Рени, ни Мурильо, ни Рубенс с Рембрантом не достигали (хотя и гении) той высоты творчества, какой достиг Рафаэль в Сикстинской Мадонне (больше всего) и потом в других своих Мадоннах - матерях и в младенцах. Ни у кого (по моему мнению, или вернее, по эстетическому личному впечатлению) нет такого совершенства в изображении красоты Матери и прелести младенчества, начиная с младенца Иисуса и прочих детей, между прочим, ангелов у ног Сикстинской Мадонны.
Мне кажется, это потому, что Рафаэль писал с видения, с образа, созданного ему верою
В этом последнем Саванаролла (в прекрасной поэме Майкова) 55 справедливо громит художников (пишущих с натуры), называя их "маловерными".
Простите, Ваше Высочество: я хотел написать краткое письмо и заиграл на своей неуклюжей, непоэтической лире, просто заболтался, и не знаю, как кончить. Позвольте обвинить Вас самих: зачем было присылать мне это стихотворение? Оно дышит и молитвенным, чистым настроением, и сжато, и сильно. Счастливая мысль - совокупить в нескольких строках главные лучшие молитвы прекрасных умилительных молитв Страстной недели. Ваше чувство мгновенно родилось среди их, выпорхнуло, как птичка, из Вашей души и приютилось в немногих словах. Один ум не помог, а скорее, может быть, помешал бы овладеть мотивами и так счастливо сочетать их в краткой поэтической молитве. Ум часто руководит, и должен руководить чувством, но в этом и в подобных случаях, наоборот, чувство освещает путь уму. Порождает мысль, обыкновенно, ум, но он родит и её близнеца: сомнение. Завязывается борьба между ними: птичка-молитва робко улетает, а с ней - вдохновение и поэзия. Она является после борьбы и победы ума и мысли, когда С души как бремя скатится , Сомненье далеко - И верится , и плачется , И так легко , легко ... 56 Стало быть в молитвенном экстазе чувство умнее ума, который тут служит ему покорным слугою. Когда уляжется в душе моей тревога (борьба с сомнениями и проч.), говорит Лермонтов: Счастье я могу постигнуть на земле , И в небесах я вижу Бога 57 . Но этого долго ждать: пылкой, верующей, при том юной душе не терпится: пока ум доведет дух поэта, и вообще человека до этих высоких граней, сомнение подсказывает свое, омраченный рассудок называет жизнь пустою и глупою шуткой ! 58 Не терпится, говорю я - и молящийся поэт слушается чувства и передает, как Вы сделали, его внушения лире - и является стройное, благоговейное излияние, как Ваше.
Почти все наши поэты касались высоких граней духа, религиозного настроения, между прочим величайшие из них: Пушкин и Лермонтов: тогда их лиры звучали "святою верою" ( И дышит благодатная святая вера в них и т. д.) 59 , но ненадолго. Тьма опять поглощала свет , т. е. земная жизнь брала свое. Это натурально, так было и будет всегда: желательно только, чтоб и в нашей земной жизни нас поглощала не тьма её , а её же свет , заимствованный от света... неземного.
с холста иль с облаков , взирали - Божия Матерь и Спаситель - Она с величием , Он с разумом в очах , но нашел это "величие" не в образе Пресвятой Девы, а в ниспосланной ему Мадонне видел Чистейшей прелести чистейший образец - т. е. в женщине, кажется - в своей супруге, а не видении, созданном верою 60 .
Саванаролла назвал бы обоих поэтов " маловерными ", но какая "святая прелесть" (по выражению Лермонтова) блещет в этих искрах поэзии!
В противоположность поэтам "маловерным" приведу цельно, неразбавленно - ничем - верующего, автора молитвы "Господи, Владыко живота моего! Дух праздности и уныния" и т. д. Св. Ефрема Сирина 61 . Он не поэт, стихов не писал (кажется, не писал), а между тем в три фразы, в три молитвенные воззвания к Богу, вместил всю Христианскую этику. Что помогло ему? Конечно, ум, мудрость во всей ее глубине, - но под наитием веры и Св. Духа!
Форнарины , которая могла служить ему идеалом для его картины. Идеалом - пожалуй: т. е. навести на мысль, но никак не образцом, не для копии. Воплотить в одном лице - и Матерь Бога , с "величием", и вместе с смирением смирение 62 - до степени "священного ужаса" - (от сознания, Кого Она держит на руках), и тут же изобразить святую наивность и непорочность Девственницы: - нет, для всего этого никакая Форнарина не поможет!.. Боже мой! Я - "с священным ужасом" вижу, что моему письму конца не будет, если дам перу волю высказывать все, что бродит у меня на уме по поводу Мадонны, поэзии, живописи. Простите, я умолкаю - не из боязни только отвлекать Ваше Высочество своими писаниями от кроткого лона Ваших семейных радостей и от Ваших высоких Гостей, но и от того, между прочим, что у меня, когда посижу за пером час-другой, начинают скакать желтые пятна по бумаге - и я бегу прочь от письменного стола в страхе за свое единственное око. Я молюсь, чтобы Бог сохранил мне луч света, остаток зрения, до конца моих дней.
Благоволите принять и повергнуть перед Её Высоч. Вел. Княгиней - выражение моей почтительной симпатии и глубокой неизменной преданности
И. Гончарова
P. S. Я не досказал вполне свою мысль об изображениях художниками Иисуса Христа, Божией Матери, и вообще святых сюжетов: прошу позволения сделать это или в письме отсюда, а еще вернее зимой при свидании. А теперь займусь поправкой и отделкой того, что желал бы прочитать Вашему Высочеству.
Примечания
52 Имеется в виду персонаж комедии Жана-Батиста Мольера (1622-1673) "Мещанин во дворянстве". Журден с удивлением узнает, что уже сорок лет говорит прозой.
53
54 Посетив в 1857 г. Дрезденскую галерею и увидев там "Сикстинскую мадонну" Рафаэля, Гончаров писал Ю. Д. Ефремовой: "Я от нее без ума; думал, что во второй раз увижу равнодушно; нет, это говорящая картина, и не картина, это что-то живое и страшное. Все прочее бледно и мертво перед ней" (Невский альманах. 1917. Вып. 2. С. 33).
55 Имеются в виду слова из одноименной поэмы А. Н. Майкова (1851):
О, Матерь Божия! тебя ли,
Мое прибежище в печали,
С блудниц художник маловерный
Чертит, исполнен всякой скверны,
И выдает нам за Тебя!
( Майков А . Н . II. С. 10).
56 Неточная цитата из стихотворения Лермонтова "Молитва" "В минуту жизни трудную..."(1839).
57 Неточная цитата из стихотворения Лермонтова "Когда волнуется желтеющая нива..."(1837).
58 Из стихотворения Лермонтова "И скучно и грустно..." (1840).
59 Неточная цитата из стихотворения Лермонтова "Молитва" ("В минуту жизни трудную..."
60
61 в.).
62 Евангелие от Луки. 1, 48.