Гончаров И. А. Письмо Стасюлевичу М. М., 24 июня/6 июля 1868 г. Киссинген // Стасюлевич и его современники в их переписке / Под ред. М. К. Лемке. — СПб., 1912. — Т. 4. — С. 27—28.
11.
24 Іюня
———— 1868 Понедѣльникъ.
6 Іюля
Киссингенъ Barrikaden-Strasse, 93, Haus Büdel.
„Поздравляю Васъ — я имянинникъ“ — восклицаю я, дорогой Михайло Матвѣевичъ и действительно, вставъ съ одра, я почувствовалъ, что я имянинникъ сегодня (24-е Іюня — день Св. Іоанна Предтечи), вспомнилъ, что я каждый годъ въ этотъ день пью во здравіе — минеральныя воды, и вдругъ мнѣ пришло въ голову сдѣлать себѣ праздникъ и напиться чего нибудь такого, чего здѣсь не даютъ и не велятъ пить — напримѣръ — чаю. Я послѣ воды взялъ да и напился — и съ той минуты взаправду сталъ имянинникъ.
Я получилъ два вашихъ письма: одно писанное наканунѣ Вашего отъѣзда, другое попрежде, и не зналъ, куда и что отвечать. Вотъ теперь, напримѣръ, Вы согласились, что моя мысль удобнѣе Вашего предложенія пріѣхать сюда: это пріѣхать къ Вамъ въ Швальбахъ и поработать (если погода будетъ хороша) въ тихомъ Швальбахѣ, гдѣ я былъ однажды. Вы — непрочь, а между тѣмъ пишете, что фракъ все таки высылаете! Зачѣмъ же въ такомъ случаѣ Вы брали его? А если взяли, то зачѣмъ высылать, когда мой курсъ идетъ къ концу и я могу въ воскресенье выѣхать отсюда во Франкфуртъ, а Дворъ, какъ здѣсь получено вѣрное извѣстіе, т. е. Императрица будетъ только во вторникъ на слѣдующей недѣлѣ (сегодня понедѣѣсь знаютъ также, что впередъ прислано приказаніе не готовить никакихъ пріемовъ, слѣдоват. и проживающіе здѣсь Русскіе представляться не будутъ. Зачѣмъ же фракъ? думаю я и злоблюсь на Васъ, что вотъ-де мнѣ придется потомъ мѣсяца три возить съ собой напрасно это одѣяніе, которое я и въ Петербургѣ почти не надеваю.
Я работалъ, не лѣнился — и написалъ листовъ 18: не знаю, сколько изъ нихъ окажется годныхъ: можетъ быть ни одного — и остановился теперь, потому что наступили октябрскіе холода, съ дождями, съ вѣтромъ — и я, или
ѣшаюсь, иначе не выйдетъ того, что мнѣ снилось, что я передавалъ Вамъ и что можетъ только лечь послушно подъ перо, и даже съ богатой тушовкой, только въ cyxie, ясные и теплые дни, когда злое раздраженіе, какъ по волшебству, переходитъ въ благотворное, искреннее эстетическое настроеніе, отъ котораго плачется такими добрыми и здоровыми слезами и такъ хочется передавать бумагѣ sans arrière pensée, все что снится въ душѣ.
Боюсь, что у меня много длиннотъ, тѣхъ longueurs, о которыхъ говорила графиня Т.1 слушая меня — размазываю, размазываю — и все не могу прямо и сильно подойти къ дѣлу, не обладая вовсе даромъ — d’être court. Но при свиданіи Вы послушаете и скажете вѣрно, что оставить, что выбросить, не пошелъ ли романъ вкось какъ-нибудь — все скажете. Я на Васъ какъ на каменную гору уповаю.
И такъ — вотъ что: потрудитесь немедленно отвѣчать мнѣ — могу ли я въ воскресенье или въ понедѣ е. 30 Іюня или 1-го Іюля нов. ст. — выѣхать отсюда во Франкфуртъ и къ Вамъ и найду ли Васъ въ Швальбахѣ? Отвѣтьте не мѣшкая, прошу Васъ — и если Вы въ Швальбахѣ и я могу Васъ тамъ застать, то и фрака не высылайте. И потрудитесь написать, если бы уже выслали, тогда я распоряжусь здѣсь объ отсылкѣ его въ Висбаденъ или Швальбахъ.
А теперь прощайте. Изъ всѣхъ Вашихъ безпокойствъ — я сострадаю всего болѣе безпокойству о нездоровьѣ ѣ.
И. Гончаровъ.
Сноски
1 А. Толстая, жена Алексѣя К.