Гончаров И. А. Письмо Стасюлевичу М. М. и Стасюлевич Л. И., 6 июня 1886 г. // Стасюлевич и его современники в их переписке / Под ред. М. К. Лемке. — СПб., 1912. — Т. 4. — С. 168—170.
138.
6 Іюня 1886.
Лифл. губ. Дуббельнъ, близь Риги, домъ Поссель.
Много-почитаемые и любимые Любовь Исаковна и Михайло Матвѣевичъ!
Я только что собирался, именно сегодня, оповѣстить Васъ о важномъ событіи: объ отбытіи моемъ изъ Петерб. и прибытіи въ здѣшнія мѣста, какъ
получилъ Вашу благожелательную депешу, несказанно меня обрадовавшую и удивившую? Развѣ Вамъ вѣдомъ былъ день моего рождества? И какъ Вы запомнили оный! Дружески благодарю Васъ за дружескую память и душевно пріемлю доброе привѣтствіе съ 75 годомъ моего бытія! Съ одной стороны меня радуетъ, что поле жизни уже пройдено, а съ другой — не печалитъ, что пройти остается немного! Я не рвусь нетерпѣливо туда, куда на дняхъ шагнулъ Островскій1, но и не пячусь отъ этого предѣла!
Бѣдный Островскій: онъ вѣроятно хотѣлъ еще жить. У него и семья, и не старые года, покойная, улыбающая старость, и почетная дѣятельность! Если онъ отжилъ для творческихъ работъ, то могъ бы жить pour savourer les fruits de sa gloire, которую онъ такъ любилъ! Театръ осиротѣлъ! Охъ, ужъ это Московское жирное житье-бытье! Сколько оно унесло талантовъ въ полномъ ходу — Писемскій, напримѣръ — и много, много другихъ!
А вотъ мы т. е. Галаховъ2 (81 г.), Краевскій, Анненковъ, Григоровичъ, Салтыковъ — и я еще держимся, дожили до невозможности, все по милости трезвой скромной жизни — за то и наказаны! А впрочемъ — слава Богу, если живется не холодно, не голодно, не крехтя слишкомъ и стеня!
Живите же Вы оба — молодые, полные силъ и переживете и мои, и Галаховскіе — Маѳусаиловы года, если не будете на нѣмецкихъ станціяхъ за границей набивать черезъчуръ желудокъ сосисками (какъ когда-то въ Вюрцбургѣ) и воздержитесь отъ ботвиньи!
Читайте также поменьше корректуръ, особенно стиховъ, и ходите порѣже въ Думу!
Здѣсь народу еще мало, купанья нѣтъ въ морѣ, но сверху дождь купаетъ желающихъ въ волю: я вчера перемѣнилъ два зонтика и двѣ пары сапогъ.
Еврейчики наползаютъ, какъ тараканы, изъ сосѣднихъ щелей, Динабурга, Витебска, Плоцка. Одинъ было занялъ мою всегдашнюю квартиру, да уѣѣхалъ вмѣсто него, сказавъ ему и хозяину: j’y suis et j’y reste! За меня вступился и полицмейстеръ и всѣ notabilités мѣстныя, такъ что онъ почтительно отступилъ, а хозяинъ за это отступленіе взялъ съ меня лишнихъ 25 р., да еще напечаталъ, подлецъ, въ нѣмецк. Рижск. вѣстникѣ рекламу, сказавъ, что онъ 7 лѣтъ „имѣетъ счастіе hebergiren подъ своимъ кровомъ такую особу“ и т. д. „И отдалъ-де онъ мою квартиру другому потому, что слышалъ отъ кого-то, что я умеръ!“
А я же вотъ живъ и здоровъ, или точнѣе боленъ нервами, засыпаю среди бѣлаго дня, печалюсь въ дурную погоду и радуюсь (самъ не зная чему) въ хорошую — и лукавые дни такъ бѣгутъ и бѣѣтра къ лѣсу!
Анатолій Ѳед. поговаривалъ, что будто пріѣдетъ на здѣѣсто. Прошу поклониться ему, также Вашимъ любезнымъ сосѣдямъ. Примите мой дружескій поклонъ и благодарность.
Гончаровъ.
Сноски
1 Александръ Николаевичъ.
2 Алексѣй Дмитріевичъ.