• Приглашаем посетить наш сайт
    Брюсов (bryusov.lit-info.ru)
  • Гончаров — Стасюлевичу М. М., 12/24 июня 1868.

    Гончаров И. А. Письмо Стасюлевичу М. М., 12/24 июня 1868 г. Kissingen // Стасюлевич и его современники в их переписке / Под ред. М. К. Лемке. — СПб., 1912. — Т. 4. — С. 20—21.


    8.

    12/24 Іюня 1868. Среда.                    
    Kissingen. Barrikaden-Strasse 93, Haus Büdel.

    Я сейчасъ получилъ Ваше письмо, дорогой Михайло Матвѣевичъ, и крѣпко благодарю Васъ за Ваше участіе и за исполненіе моихъ коммиссій, между прочимъ за передачу денегъ Софьѣ Алекс. — Ура, исполать Вамъ! Вы герой! Всѣ мои доводы были тщетны, а Вы успѣли! Вы того гляди настоите на томъ, что я дотяну свое дѣ

    Мнѣ совѣстно за свое послѣднее письмо, гдѣ я подъ гнетомъ скоплявшихся тучъ, буквально тая дня два, засыпая середи бѣлаго дня при всѣхъ на водахъ, безсильный справиться съ изнеможеніемъ, писалъ Вамъ о безнадежности кончить трудъ. Не забывайте, пожалуйста, что я — барометръ, что въ натурѣ моей, и физической и нравственной, есть какія-то странныя, невѣроятныя и необъяснимыя особенности, крайности, противорѣчія, порывы, неожиданности и проч. — и слѣдовательно не удивляйтесь, если скажу, что на другой же день, послѣ ѣшившагося грозой, я вдругъ ожилъ, написалъ половину одной и начало другой главы и бѣгалъ по аллеямъ, какъ юноша, купилъ даже себе мой любимый и самый благородный цвѣтокъ — лилію (которая будетъ фигюрировать и во 2-ой половине моей не-обыкновенной исторіи т. е. необыкновенно странной) и писалъ цѣлое утро, до маленькаго раздраженія геморроя.

    Не смѣю верить, что кончу и не смѣю и сомнѣваться. Приходится касаться самыхъ нѣжныхъ струнъ — я и боюсь — не знаю, что выйдетъ, а если выйдетъ — Богъ дастъ — то желалъ бы, чтобъ вышло лучше длинной и скучной 1-й половины.

    Съ Дюруфомъ я завтра разстанусь — вручу ему русскій золотой ѣлалъ, а не онъ мнѣ и возьму другаго, если понадобится, а то такъ и обойдусь безъ доктора. Хвалятъ Г. Вельча.

    Если мнѣ нуженъ докторъ, то нуженъ хоть разъ или два въ нѣделю у меня дома, чтобъ я могъ кое-что ему передать. А онъ отказался на отрѣзъ, предлагая ходить часа въ три къ нему или ловить его на гуляньѣ, въ толпѣ, когда его точно собаки рвутъ водопійцы на всѣ стороны и онъ не знаетъ и не помнитъ, кому что говоритъ. А дома у него я прождалъ часъ, съ толпой другихъ, разныхъ націй „все изъ нѣмцовъ“, платящихъ по гульдену за визитъ. Я на него вовсе не въ претензіи, потому что всѣ почти идутъ лечиться къ нему, и онъ говоритъ, что можетъ посѣщать „только дамъ“. Ну, и пущай его! думаю я вмѣстѣ съ Титомъ Титычемъ.

    Что Вамъ еще сказать — скажу, чтобъ Вы простили меня за просьбу захватить съ собой мой фракъ, на случай пріѣзда сюда Двора. Это неделикатно, но что мнѣ было делать. Я выѣхалъ, когда говорили, что Дворъ не поѣдетъ, а теперь ждутъ навѣрное. Я и испугался, что у меня нѣтъ фрака и что такой пустой предлогъ помѣѣ представиться И. В—мъ вмѣстѣ съ другими. У насъ съ Вами (у Васъ больше и свѣжѣе) есть маленькая дорожка къ памяти Ихъ — это воспоминаніе о покойномъ Цесаревичѣѣмъ. Но кажется, не придется. Мой курсъ кончится недѣли черезъ двѣ съ половиной, а Ихъ ожидаютъ болѣе нежели черезъ три недѣли.

    ѣдете: я желалъ бы, чтобъ это письмо застало Васъ еще въ Петербургѣ. Съ какою радостію я увижу Васъ, обниму (особенно если до тѣхъ поръ прибавлю что-нибудь къ рукописи) и съ какимъ удовольствіемъ сбуду изъ своего чемодана въ Вашь эту кипу тетрадей! Сколько мѣста очистится! А впрочемъ, можетъ быть, и не дамъ, а уѣѣ здоровья и хорошей погоды — поправлять бы да поправлять и старыя рукописи. А то, пожалуй, вздумаешь остаться здесь октябрь, то и не успѣешь дома выправить къ Декабрю (вѣдь къ Декабрю) первую часть!

    И такъ Иванъ Сергѣевичъ уже въ Россіи: даетъ Вамъ о Бѣлинскомъ. А что же большое пишетъ онъ? Будетъ ли у Васъ романъ Ауэрбаха?1 Увѣдомьте. Припомните мои кровныя просьбы не сообщать ни слова никому о томъ, что у меня слѣѣе, а также и Ивану Сергѣевичу съ Павломъ Васильевичемъ — они друзья.

    Вашъ И. Гончаровъ.

    Мне хозяева перемѣнили комнаты: дали въ томъ же домѣ двѣ другія, съ видомъ на горы, окнами въ садъ: фортепіанъ не слыхать, къ несчастью пѣвица воетъ, но сегодня и она не выла — и я писалъ покойно и много. Но все дорого, дорого — не по деньгамъ.

    1 Дача на Рейнѣ кн. 1868 и I—XII кн. 1869 г. „В. Е.“.

    Раздел сайта: