Поиск по творчеству и критике
Cлово "GRANDES"
Входимость: 2. Размер: 85кб.
Входимость: 2. Размер: 19кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 85кб.
Часть текста: и «Плоды воспитания») были опубликованы на латышском языке, а в 1889 г. отрывок, названный «Утро ленивца», напечатан по-эстонски. Известный японский писатель Фтабатэй Симэй перевел отрывок из «Сна Обломова» в 1888 г., но перевод был опубликован значительно позже. 754 Всего в печати при жизни Гончарова появилось двенадцать переводов «Обломова», включая переводы отдельных глав, несмотря на то что писатель «...никогда не добивался <...> европейской известности» (из письма к П. Г. Ганзену от 24 мая 1878 г.), а от появлявшихся переводов своих произведений подчеркнуто дистанцировался: «Все переводы и переделки его сочинений <...> появившиеся в последние годы в печати на французском и других языках, сделаны не только без его, Гончарова, участия и разрешения, но даже и без его ведома» (из письма к А. Гинцбургу от 12 января 1887 г.). О существовании некоторых переводов он мог и не знать, а те, о которых узнавал, становились для него поводом еще раз поговорить о своей национальной ограниченности или даже причиной сильнейших душевных потрясений. Гончаров, скорее всего, не был знаком с чешским, шведским, голландским, эстонским, латышским и сербохорватским переводами романа. Увидев в Швальбахе в продаже первый немецкий перевод «Обломова» (см. об этом в письме к С. А. Никитенко от 4 (16) июля 1868 г.), он не проявил к нему никакого интереса. А о французском «Обломове», впервые опубликованном, как уже говорилось, в 1872—1873 гг., узнал только четыре года спустя из...
Входимость: 2. Размер: 19кб.
Часть текста: покорным учеником западноевропейского искусства. Именно к этому стремился, например, А. В. Дружинин, настойчиво доказывавший творческую близость Гончарова к так называемой «фламандской школе» живописи. В своей статье об «Обломове» этот критик писал: «Подобно фламандцам, г. Гончаров национален, неотступен в раз принятой задаче и поэтичен в малейших подробностях создания. Подобно им, он крепко держится за окружающую его действительность, твердо веруя, что нет в мире предмета, который не мог бы быть возведен в поэтическое представление силой труда и дарования. Как художник-фламандец, г. Гончаров не путается в системах и не рвется в области ему чуждые» 1 . Эти сближения были насквозь порочными. Зачем Гончарову нужно было учиться именно у фламандцев тому, «что нет в мире предмета, который не мог бы быть возведен в поэтическое представление» — ведь именно это с громадной силой утверждали такие корифеи русского реализма, как Пушкин и Гоголь. Но фраза о том, что Гончаров, подобно фламандцам, «не путается в системах», с головою выдавала Дружинина. Ему бы хотелось, чтобы автор «Обломова» был именно таким же, как Доу и Остад, безыскусственным отобразителем быта, чтобы он не занимался обличением отмирающего социального уклада. «Метать громы на общество, рождающее Обломовых, по нашему мнению то же самое, что сердиться за недостаток снеговых гор в картинах Рюиздаля... Скажем более, через свой фламандский труд он дал нам... любовь к своему...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: или мазь, ad libitum *1 , потом, велел пить воды Ессентуки и — по обыкновению, запретил есть кислое, соленое, копченое, моченое и т. д. И вот я по утрам пью эту воду, ходя по своему палисаднику и раздумывая о многом, между прочим особенно о Вашем письме, о том, что Вы хотите сделать casus belli *2 из моего сопоставления 50 тысяч рядом с самоотвержением 2 . Вы всегда побеждали меня в изустных битвах, Графиня, где вся сила на Вашей стороне: и я только пером, этим естественным моим оружием, успевал укрывать голову от Ваших ударов. Надеюсь им же защититься и теперь от нового, направленного Вами на меня удара, нужды нет, что Вы вооружаетесь даже силою многою Евангелия, указывая мне на лепту вдовицы 3 , как на опровержение... чего, позвольте спросить? Разве я опровергал святость и силу самоотвержения? Я только утверждаю, что если к самоотвержению прибавить тысяч пятьдесят, то это составило бы двойную силу, способную удовлетворить всем практическим целям добра! Кажется — с этим трудно спорить. При чем же тут лепта вдовицы? А Вам угодно было взять да и смешать вопрос о приобретении, “самоотвержением и лептою”, Царства Небесного с вопросом о приобретении платья, обуви и провизии для неимущих, именно с моим насущным вопросом! Посудите: ведь если б лепта Евангельской вдовицы составляла тысяч пятьдесят и если б она отдала их все, ничего себе не оставив (как Спаситель предложил сделать это богатому юноше), подвиг ее был бы еще, пожалуй, во 1-х выше — потому что копейку, хотя и последнюю, легче отдавать, нежели 50 тысяч — (это психологически верно) — оттого богатому и “труднее бывает войти в Царствие Небесное, чем бедному” 4 , а во 2-х — и действительнее для достижения практических целей добра и помощи. ...