Поиск по творчеству и критике
Cлово "PRESENTABLE"
Входимость: 3. Размер: 19кб.
Входимость: 2. Размер: 28кб.
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 19кб.
Часть текста: к стереотипным. Правда, он возлагал упование на наследство после какой-то богатой бездетной тетки а Петербурге, — но это наследство было проблематическое, вроде ожидания приезда богатого дяди из Америки. Итак, он жил прежде всего долгами, как отец Онегина, по словам Пушкина. Тогда, кажется, и все старое поколение пробавлялось этим способом: только «ленивый», по пословице, не делал долгов. Когда, бывало, упрекнут кого-нибудь долгами, у виноватого всегда был готов стереотипный ответ: «У кого их нет?» У Углицкого делание долгов было приведено в систему, которую он прилагал к делу так же виртуозно, как юмор и остроумие к рассказам. Система, очевидно, принадлежала воспитанию и нравам его времени. Долги делались и не платились как-то помимо всяких вопросов о нравственности, как хождение в церковь и усердное исполнение религиозных обрядов у многих молящихся часто не вяжется с жизнью. Например, украсть у ближнего из кармана, из стола, тайно присвоить — никто и никогда из этих «джентльменов» не решался, скорей застрелится; а занять с обещанием отдать «при первой возможности», «при удобном случае», и забыть — это ничего, можно! Как могли эти господа жить и спать, что называется, на оба уха, беззаботно, не заглядывая из сегодня в завтра, — непостижимо для человека в здравом уме и...
Входимость: 2. Размер: 28кб.
Часть текста: да блохи Заснуть минуты не дают; Трактиров нет. В избе холодной Высокопарный, но голодный Для виду прейскурант висит И тщетный дразнит аппетит...* {* А. С. Пушкин, Евгений Онегин, глава седьмая, строфа XXXIV.} Так писал поэт в двадцатых годах. Но мало что изменилось с тех пор. И было решено: "На - почтовых!" Однако заглянув в свой карман, юный путешественник не нашел там нужной на дорогу суммы. Хотелось явиться в провинцию столичным франтом - и много денег, присланных из дому, ушло на платье у "лучшего портного" и другие вещи. Приходилось искать более дешевый транспорт. Гончаров случайно узнал, что в Замоскворечье готовится какой-то дилижанс до Казани (а оттуда до Симбирска уже "рукой подать" - сто восемьдесят верст). Он отправился по указанному адресу. Но вместо дилижанса глазам предстала обычная большая бричка. Однако другого выбора не было... Стояла знойная июльская погода. Лошади двигались лениво. Густая пыль окутывала путешественников. В "дилижансе" было тесно. Попутчики - толстый купец и капризная, тоже пухленькая, барынька - расселись так, что третьему приходилось ехать, выставив наружу руку и ногу. На третий день путников в дороге захватил ливень. До ближайшей деревни было далеко, и все вымокли до нитки. Потом опять стало печь солнце. Дорога шла мимо убогих, как бы уснувших от зноя, деревень, по безлюдным полям. Только кое-где одиноко гомозился на пашне крестьянин с сохой, которую, пригнув голову до самой земли, тянула тощая лошаденка... Но вот, наконец, и долгожданная Казань. Весь день на ногах: надо осмотреть и крепостные стены, и многоярусную Сумбекину башню - это замечательное создание русского зодчества конца XVII века, и зайти на университетский двор, преклонить голову у памятника Державину, побродить по старинным горбатым улицам... Утром другого дня Иван Гончаров уже катил на перекладных в Симбирск. Однако не только жары ...
Входимость: 1. Размер: 18кб.
Часть текста: на меня, слегка кивнул, но не подал руки. Тогда высшие чины не были, как теперь, фамильярны с низшими. — Сию минуту кончу, а пока присядьте, — сказал он, указывая стул, ласковым, приятным голосом. Я сел. Худощавый брюнет, секретарь, читал ему бумаги и подавал к подписи. Я между тем всматривался в губернатора и в убранство кабинета. У губернатора были красивые, правильные черты лица, живые карие глаза с черными бровями, прекрасно очерченный рот с тонкими губами. Взгляд беглый, зоркий, улыбка веселая, немного насмешливая. Стройные, красивые руки с длинными прозрачными ногтями. Дома, в утреннем наряде, с белыми, как снег, манжетами, он смотрел франтом, каких я видал потом в Петербурге, в первых рядах Михайловского театра. В черных волосах у него пробивалась преждевременная седина, как бывает у брюнетов. На этажерках, на столе стояли статуэтки, дамские портреты, разные элегантные безделушки. На стенах несколько картин и у одной — шкаф с книгами. Губернатор кончил. Секретарь стал откланиваться. — Вы не знакомы? — спросил он нас. — Нет, — отвечали мы оба. ...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: ярком характеристическом очерке. «Что же мне-то до этого за дело!» — думал я, слушая. Я знал почти все, что он говорил, да и весь город знал. Стоило только не зажимать ушей. Все находили, что так и должно быть — и не могли понять, отчего губернатор вдруг «взбеленился», откуда это пошло, кто «почал»; теперь сказали бы: по чьей «инициативе» началось. А по инициативе того же самого секретаря, которого так живо расписал мне губернатор, нужды нет, что они друг без друга, как сиамские близнецы, жить не могли. — Вот каков персонал моих помощников! — патетически заключил свой рассказ губернатор. Я молчал. — Согласитесь, что знать это и терпеть долее было бы с моей стороны не честно. Я хочу положить этому конец. — Это ведь значит положить конец самой системе! — робко заметил я, а сам подумал, что он года четыре уже «терпел» это. — C’est juste, vous avez parfaitement, mille fois raison! 24 — подтвердил губернатор. — Как же это сделать? — продолжал я. — Если вы удалите этих людей... — Vous у êtes! 25 Их всех прочь! — вставил губернатор. — ...Тогда надо пригласить других: может быть, те то же станут делать?.. — Вы разве станете это делать? — вдруг спросил губернатор и сам же ответил: — конечно, нет. — Я?! — с удивлением сказал я, даже встал с места. — Именно вы! — перебил Углицкий, усаживая меня рукой на диван. — Я остановился на вас. Вы только что кончили курс в университете, готовитесь вступить в службу: чего же лучше, как начать ее в вашем родном городе, живя с своими?.. и т. д. Он очень искусно развивал передо мной заманчивую картину ...