• Приглашаем посетить наш сайт
    Техника (find-info.ru)
  • Поиск по творчеству и критике
    Cлово "SES"


    А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
    0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
    Поиск  
    1. И. А. Гончаров - К. К. Романову (26 декабря 1887)
    Входимость: 2. Размер: 13кб.
    2. Письмо Кони А. Ф., 30 июня 1888 г. Рига.
    Входимость: 1. Размер: 5кб.
    3. Литературный вечер.
    Входимость: 1. Размер: 70кб.
    4. Обрыв. Часть 1. Глава 4.
    Входимость: 1. Размер: 30кб.

    Примерный текст на первых найденных страницах

    1. И. А. Гончаров - К. К. Романову (26 декабря 1887)
    Входимость: 2. Размер: 13кб.
    Часть текста: внимания издаваемый им журнал и считает лестною обязанностью выразить этим Особам "ses humbles hommages" {"нижайшее почтение" ( фр . )} (издатель русского журнала говорит больше по-французски и по-немецки, а по-русски плохо!), представляя Им журнал в особых, так называемых Царских экземплярах, на веленевой бумаге" и т. д. При этом он мне показал довольно длинный список Высоких Особ, которым доставляется им по почте Нива - в таких изящных экземплярах. В этот список он немедленно внес и Ваши, т. е. всех четырех Высочеств Имена - и наотрез отказался принять от меня уплату, говоря, что он без "оной", т. е. без всякой уплаты представляет "ses humbles hommages" всем другим Высочествам - в виде веленевых Царских Экземпляров. На это я, однако, не согласился и возразил, что как издатель, он может представлять веленевые экземпляры, но право на подписку на эти четыре экземпляра принадлежит мне, так как это мое авторское приношение. Он продолжал спорить, произошла борьба великодушия, которая пока ничем не кончилась. Но как у меня есть с ним счеты по моим статьям, то я надеюсь выйти из борьбы победителем. Что бы там ни было, но с Нового Года, после 2 го или 3 го числа, Вашему Высочеству и трем вышеозначенным Великим Князьям Нива будет доставляться в течение 1888 го года. Он, т. е. издатель, в заключение подарил мне царский веленевый экземпляр последнего Рождественского No нынешнего года. Позволяю себе приложить его при этом, как образчик NoNo будущего года, которые будут доставляться Вашим Высочествам. Возвращать его мне не следует: он мне не нужен. Теперь обращаюсь к заветной, вверенной мне Вами книге: Певца добра милуют боги . Я не случайно открыл повыше...
    2. Письмо Кони А. Ф., 30 июня 1888 г. Рига.
    Входимость: 1. Размер: 5кб.
    Часть текста: дорогой многолюбимый Анатолий Федорович — и благодарю Вас за память 1 . Вы угадали, Мих<аил> Матв<еевич> один остался в городе из близких мне лиц и не потяготился заехать ко мне, хотя на этот раз Иванов день был самый слезливый, сумрачный, не июньский, а октябрьский день. Я хотел было увлечь его к Донон или Cuba 2 , а он обещал ехать на дачу к Клярку 3 , а следующие три дня я собирался в путь — в милый Дуббельн, “en revenant à mes premières amours” 4 ! Если напишите мне, то прошу адресовать Dubbeln, neben Riga *1 , по Мариенбадской улице, дача Шнеско, № 20. Я здесь пробуду еще дня три с Саней, в Риге, а мать ее и прочая команда едут частию на пароходе, частию сухим путем. Кажется Любовь Исак<овна> упомянула вскользь, что Вы, якобы, возвращаясь из Киссингена, заглянете будто бы в Дуббельн: то-то бы праздник 5 ! Но на этот раз я мог бы попотчевать Вас раками (а Алекс<андра> Ив<ановна> свежими щами и кашей), но никакое чтение (увы — для меня!) не угрожает Вам! Я ничего не готовлю, даже не замышляю! А все мелочи, дрязги жизни, на которые Вы не советуете обращать внимания, а как не обращать, когда они, эти мелочи и дрязги, как собаки, кусают...
    3. Литературный вечер.
    Входимость: 1. Размер: 70кб.
    Часть текста: в весьма небольшом количестве, для немногих. Он занимал некогда дипломатический пост на юге Европы и провел молодые лета за границею. Теперь он был, как и хозяин дома, где назначалось это чтение, членом одного совета и, кроме того, председательствовал в какой-то комиссии по разным преобразованиям. В свете его любили, за огромное богатство, за открытое гостеприимство, за приветливость; а близкие люди — за капитальные достоинства ума и характера. Известие о романе, однако, проникло в общество его круга. Автор, на вопросы, обращаемые к нему, не отрицал, что роман пишется, но более не распространялся об этом. Известно было, что он читал то, что было написано, кое-кому из приятелей, у себя дома, но эти лица хранили о романе скромное молчание. Ближайший приятель и сослуживец автора, Григорий Петрович Уранов, и тот не был посвящен в тайну о романе. Напрасно добивался он от автора ответов на эти вопросы — он ничего не узнал. — Ты не читаешь романов, — говорил ему автор, — зачем тебе знать, что я написал? Я тебя оттого и не пригласил в свой домашний кружок послушать. — И обидел меня! — возразил Уранов. — Если ты считаешь меня равнодушным к романам или вообще к литературе, то все же это не значит, чтобы я был равнодушен к тебе и к твоему произведению. Автора тронул этот упрек, и он обещал прочесть свое произведение у него в доме. Уранов послал ему список приглашенных лиц, которые большею частью принадлежали к кругу их общих друзей и знакомых. Автор возвратил с своим согласием и с просьбою прибавить еще одну, тоже общую их знакомую, графиню Синявскую с дочерью, и двух своих сослуживцев. Уранов торжествовал. Вот это именно общество и собралось в означенный вечер в большом и богатом доме Григория Петровича и разместилось в...
    4. Обрыв. Часть 1. Глава 4.
    Входимость: 1. Размер: 30кб.
    Часть текста: обед на ферме: «Хочу, говорит, подышать свежим воздухом...» Вот и я хочу!.. — Пожалуйста, пожалуйста! — замахала рукой Надежда Васильевна, — поберегите подробности для этой petite Nini. — Вы напрасно рискуете, — сказал Аянов, — я в теплом пальто озяб. — Э! mon cher Иван Иванович: а если б вы шубу надели, так и не озябли бы!.. — Partie de plaisir 9 за городом — в шубах! — сказал Райский. — За городом! Ты уже представляешь себе, с понятием «за городом», — и зелень, и ручьи, и пастушков, а может быть, и пастушку... Ты артист! А ты представь себе загородное удовольствие без зелени, без цветов... — Без тепла, без воды... — перебил Райский. — И только с воздухом... А воздухом можно дышать и в шубе. Итак, я еду в шубе... Надену, кстати, бархатную ермолку под шляпу, потому что вчера и сегодня чувствую шум в голове: всё слышится, будто колокола звонят; вчера в клубе около меня по-немецки болтают, а мне кажется, грызут грецкие орехи... А всё же поеду. О женщины! — Это тоже — Дон Жуан? — спросил тихонько Аянов у Райского. — Да, в своем роде. Повторяю тебе, Дон Жуаны, как Дон Кихоты, разнообразны до бесконечности. У этого погасло артистическое, тонкое чувство поклонения красоте. Он поклоняется грубо, чувственно... — Ну, брат, какую ты метафизику устроил из красоты! — Женщины, — продолжал Пахотин, — теперь только и находят развлечение с людьми наших лет. (Он никогда не называл себя стариком.) И как они любезны: например, Pauline сказала мне... — Пожалуйста, пожалуйста! — заговорила с нетерпением Надежда Васильевна. — Уезжайте,...