Поиск по творчеству и критике
Cлово "THEE"
Входимость: 2. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 3кб.
Часть текста: — Стасюлевич Л. И., 16 марта 1880. Гончаров И. А. Письмо Стасюлевич Л. И., 16 марта 1880 г. France // Стасюлевич и его современники в их переписке / Под ред. М. К. Лемке . — СПб., 1912 . — Т. 4. — С. 144. 111. Hôtel de France. 16 Марта 1880. Воскресенье. Мн ѣ опять грозитъ прошлогодняя б ѣ да, прекрасный другъ Любовь Исаковна! Вашъ посланный засталъ меня сегодня въ критическую минуту: я торопился въ женскую гимназію нав ѣ стить старшую мою воспитанницу 1 , которая вчера занемогла. Сегодня къ вечеру ее привезли домой — въ жару: докторъ не знаетъ пока, что у ней: просто ли сильная простуда, или ей угрожаетъ скарлатина. Завтра это должно быть р ѣ шено и в ѣ роятно — судя по всему — р ѣ шится въ пользу скарлатины, какъ въ прошломъ году у ея сестры. При чемъ я тутъ? А между т ѣ мъ несу всю тяжесть и чужихъ б ѣ дъ и чужихъ недуговъ: изъ за чего и за ч ѣ мъ — и даже за что — ничего не понимаю, а приходится сильно плакать, даже рев ѣ ть! Конечно въ такомъ раз ѣ я не посм ѣ лъ явиться на Ваше доброе приглашеніе въ Вашу ложу и не посм ѣ ю явиться и къ Вамъ въ домъ, да и никуда, ...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: Алексея Константиновича Толстого, с которым он был коротко знаком, я отправился в Петербург. Гончарова, автора «Обломова» и «Обрыва», я считал первым русским романистом, не исключая и Тургенева. Я застал его на той же квартире, где он жил много лет (Моховая, 3), и дверь отворил мне тот же старый слуга, воспитанием дочери которого Гончаров продолжал еще заниматься после его смерти; неоднократно писал он для нее классные сочинения. Когда после смерти графа Алексея Константиновича графиня Софья Андреевна переехала в Петербург, Гончаров стал часто бывать у нее, но избегал большого общества. Он не любил встречаться с Достоевским, про которого говорил, что он не столько разговаривает, сколько вещает; сочинений его он почти никогда не читал, так как утверждал, что после них он по ночам кричит. Зимою мы с Гончаровым обыкновенно оба обедали в гостинице «Франция»; там собиралось довольно большое и очень разнообразное общество. Однажды мундир сидевшего против нас военного поразил Гончарова. — Как не совестно начальству заставлять взрослых людей носить такие костюмы, — заметил он, — но в действительности, может быть, страннее, что взрослые люди наряжаются таким образом. Гончаров любил иногда подтрунить над старым швейцаром гостиницы. Раз, входя в нее, он совершенно серьезно спросил его: — Не у вас ли остановился Робинзон? — Как? — переспросил швейцар. — Робинзон Крузоэ, — пояснил Гончаров. В другой раз, выходя из той же гостиницы, Гончаров встретил девицу легкого поведения, которая предложила ему следовать за собой. Он отказался,...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: шведском (1887), финском (1887) и голландском (1887) языках. Реже переводилась «Обыкновенная история» — на языки чешский (1872), болгарский (1874), датский (1877), немецкий (1885) и французский (1887). Еще меньше известен был западноевропейским читателям «Обрыв»: после совершенно неудовлетворительного переложения романа в бельгийской газете «Indépendance belge» роман вышел в свет на французском (1886) и немецком (1887) языках. «Фрегат Паллада» при жизни Гончарова не появлялся за границей ни разу. В этом перечне переводов обращает на себя внимание их датировка. В большей своей части издания эти появились в свет в середине 80-х годов (в одном 1887 г. — четыре издания «Обломова»!), то-есть как раз в ту пору, когда переводы произведений русской литературы стали принимать систематический характер. Впрочем Гончарова переводили крайне неравномерно: на английском языке, например, при жизни своей Гончаров известен не был: первый английский перевод «Обыкновенной истории» появился в свет в 1894 г. Сравнительно с другими странами Гончаровым больше интересовалась Скандинавия. Особенно велик был интерес к его творчеству у славянского читателя — чехословацкого, болгарского. Шестнадцать прижизненных изданий на девяти иностранных языках — не много для такого писателя, как Гончаров. Нужно, однако, заметить, что дело не только в количестве переводов, но и в их качестве. Говоря о мировой известности того или иного русского писателя, мы часто упускаем из виду эту сторону дела, несмотря на ее чрезвычайную важность. Датский переводчик Гончарова Ганзен (о котором мы еще будем говорить далее особо) недаром сообщил ему о ряде поистине анекдотических искажений, которые допускались при переводе русских классиков даже такими авторитетными, казалось бы, переводчиками, как Боденштедт. «Так, например, в «Песне об Иване Васильевиче» у Бодена...