|
ПРИМЕЧАНИЯ
ОБЛОМОВ
12
Реальный комментарий к роману.
Страница 2
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
С. 54. ...коллежский секретарь чином...; см. также с. 57: Обломов прослужил кое-как года два; может быть, он дотянул бы и третий, до получения чина о том, что Обломов вышел из университета с ученой степенью кандидата (именно эта степень давала право на получение чина X класса при вступлении в государственную службу), либо о соответствующей выслуге лет. Упоминание о чине Ильи Ильича вступает в противоречие как с тем, что сообщается в главе VI о его нерадивом учении, так и с тем, что говорится о характере и продолжительности его службы «канцелярским чиновником» («...прослужил кое-как года два...»). По тем данным, которые имеются в тексте романа, определить происхождение чина Обломова невозможно. Ср. текст утвержденного 25 июля 1834 г. «Положения о порядке производства в чины по гражданской службе»: «Имеющие ученые аттестаты высших учебных заведений производятся, при доброй нравственности и похвальной службе, за выслугу лет: из 14 в 12 класс чрез 3 года. Из 12 в 10 класс чрез 3 года. <...> Имеющие вышеозначенные аттестаты могут быть представляемы за особые отличия: из 14 в 12 класс чрез 2 года. Из 12 в 10 класс чрез 2 года» (ПСЗ. Т. 9. Отд. I. С. 659). Согласно университетскому уставу, утвержденному в 1835 г., «удостоенные ученых степеней утверждаются, при вступлении в гражданскую службу, в следующих классах: доктор в 8, магистр в 9, кандидат в 10. Студенты, с успехом окончившие университетский курс, получают, на том же основании, 12 класс» (Там же. Т. 10. Отд. I. С. 851). Родовые дворяне, вступавшие в службу без всякого чина — «канцелярскими служителями», первый чин (14 класс) получали по истечении двух лет службы (Там же. Т. 2. С. 896). См., кроме того, сенатский указ от 25 января 1837 г. «О поступлении в гражданскую службу молодых людей из дворян»: «Отныне впредь поступающих вновь на службу молодых людей дворянского происхождения или имеющих по учебным их аттестатам право на классные чины, так как они пользуются в службе значительными пред другими преимуществами, не определять прямо в департаменты и канцелярии министерств и отдельных управлений, прежде чем они прослужат по крайней мере три года в местах губернских или им равных, в столицах или вне оных, дабы доставить означенным местам возможность открывшиеся в оных вакансии замещать людьми, получившими хорошее образование, а молодым людям тем случай приобрести навык к делам». В Дополнении к указу уточнялось: «Молодых дворян <...> которые определяются на службу в губернии, распределяют, по усмотрению губернаторов, в их канцелярии, в губернские правления, в палаты гражданского и уголовного суда или казенную в звании писцов, или чиновников для письма» (Там же. Т. 12. Отд. I. С. 58, 59). Характерно, что в первоначальной редакции части первой было: «губернский секретарь чином» (наст. изд., т. 5, с. 79), т. е. имелся в виду чин XII класса по Табели о рангах. Сам Гончаров окончил Московский университет со степенью действительного студента, дававшей право на получение именно этого чина (см. об этом подробнее: наст. изд., т. 1, с. 762, 764, примеч. к с. 219, 235).
С. 55. Но он всё сбирался и готовился начать жизнь... — Как отметила Л. С. Гейро (см.: «Обломов» . С. 692), это возможное заимствование из поэмы В. С. Филимонова «Дурацкий колпак» (1828); ср.: «Я все откладывал, все медлил наслаждаться. / Я все сбирался жить...» (Поэты 1820—1830-х годов. Л., 1972. Т. 1. С. 145 («Б-ка поэта»; Большая сер.).
С. 56. ...... — См. выше, с. 495, примеч. к с. 24.
С. 57. Обломов прослужил кое-как года два; может быть, он дотянул бы и третий, до получения чина... — См. выше, с. 507—509, примеч. к с. 54.
57—58. «В этом свидетельстве сказано было ~ и всякой деятельности» . — По мнению Л. С. Гейро (см.: ЛП «Обломов». С. 656—657), выданный Обломову документ является своеобразной пародией Гончарова на стиль и характер медицинских рекомендаций и документов того времени. На это указывает, в частности, полученная самим Гончаровым справка врача Д. Ф. Обломиевского, необходимая для предоставления писателю «заграничного отпуска для лечения». Вот ее текст, датированный 6 марта 1859 г.: «Сим свидетельствую, что г-н статский советник Иван Александрович Гончаров давно страдает от брюшного полнокровия приливами крови к голове, бессонницею, трудным пищеварением, головными болями, ипохондрическим раздражением <>, что употребленные им на месте в 1857-м году мариенбадские воды доставили ему большое облегчение, которым он пользовался около году, но потом, от сидячего рода жизни и усиленных занятий, снова оказались те же припадки и достигли прежнего развития. Почему полагаю для его необходимым снова употребление у источника той же мариенбадской воды, а чтоб упрочить ее действие, после вод для развлечения путешествие в течение полутора месяца и, наконец, купанье в Средиземном море» (РГИА, ф. 772, оп. 1, № 4807, л. 3—3 об.).
С. 58. ...два-три непривилегированные поцелуя 1, с. 527; т. 2, с. 332). Ср. также выражение «омут непривилегированных поборов» (о поборах, которые «и не назывались взятками») в очерке «На родине».
С. 59. ...«мучительные дни и неправедные ночи»... — Слова из романса Н. Ф. Павлова «Не называй ее небесной» (первая половина 1834) на музыку М. И. Глинки. Впервые: Романсы и песни М. Глинки. СПб., 1834. Ср.:
Вглядись в пронзительные очи —
В них есть неправедные ночи,
В них есть мучительные дни.
(Павлов Н. Ф. Соч. М., 1985. С. 232).
«Романс») было положено на музыку А. С. Даргомыжским, Ю. Э. Нагелем, Б. А. Фитингоф-Шеллем; в песенники включалось с 1860-х гг. Строку из этого романса («...гаснет вера в лучший край») Гончаров вспоминает и в «Обрыве» (глава XIII части первой); указано: Гейро Л. С. О проблемах научного издания Гончарова // РЛ. 1982. № 3. С. 131; ЛП «Обломов». С. 657.
С. 61. — И ты, Брут, против меня!.. — Перефразировка (в трагедии Шекспира «Юлий Цезарь» (1599; д. 3, явл. 1)) э.), обращенных к Марку Юнию Бруту (85—42 до н. э.).
С. 62. ...под ферулой мысли и науки. — Ферула (лат. ferula) — розга; здесь в значении: строгие правила.
С. 63. ~ Он учился всем существующим и давно не существующим правам, прошел курс и практического судопроизводства...; см. также с. 360: ...я проходил и высшую алгебру, и политическую экономию, и права... — В окончательном тексте романа нет прямых указаний на то, что Обломов окончил университет. В первоначальной редакции части первой «заведение», куда Обломова определили шестнадцати лет, называлось то «школой», то «пансионом», то «училищем» (см.: наст. изд., т. 5, с. 102, 103, 108, 109). Однако из перечня пройденных им предметов все же следует, что Обломов учился на юридическом факультете университета, как Александр Адуев в «Обыкновенной истории» (ср. пройденные последним «богословие, гражданское, уголовное, естественное и народное права, дипломацию, политическую экономию» — наст. изд., т. 1, с. 215 и примеч. к ней) и Борис Райский в «Обрыве». На этом факультете учился старший брат писателя (см. о нем: А. Г. Н. Потанин о Николае Александровиче Гончарове // Материалы юбилейной гончаровской конференции. Ульяновск, 1963. С. 278—284).
С. 64. ...как бы там открыть какие-нибудь новые источники производительности земель... — См. выше, с. 503—504, примеч. к с. 40.
65. ...Обломов любил уходить в себя и жить в созданном им мире. — Как отметила Е. И. Ляпушкина, «сама ситуация, когда герой живет в мире, созданном его воображением, есть своего рода цитата из поэзии начала века» (Ляпушкина. С. 110). Эта ситуация характерна и для романтической прозы 1830-х гг., особенно эпигонской (например, ранние повести И. И. Панаева). Ср. пародирующие этот мотив замечания об Александре Адуеве в «Обыкновенной истории»: «Он называл это и, сидя в своем уединении, точно сотворил себе из ничего какой-то мир и обретался больше в нем, а на службу ходил редко...»; «...а ночью он уходил в свой особенный, сотворенный им мир и продолжал творить» (наст. изд., т. 1, с. 265, 268). Ирония Гончарова направлена на важнейшую в романтической эстетике идею ухода от низкой «существенности» в «идеальный» мир мечты. В 1840-е гг. мотив «ухода» стал общим местом расхожего, «бытового» романтизма (см. подробнее: наст. изд., т. 1, с. 768—769).
С. 65. ...испытывал безвестные, безыменные страдания, и тоску, и стремление куда-то вдаль, туда«Тоска», «стремление куда-то вдаль, туда» — поданные в ироническом освещении романтическое «Sehnsucht» (нем. тоска, томление) и «Dahin!» (нем. «Туда!»). «Dahin, dahin...» — рефрен в песне Миньоны из романа И.-В. Гете «Годы учения Вильгельма Мейстера» (1795—1796; кн. III, гл. 1), утвердившийся в русской поэзии как «традиционная формула романтического томления» (Жирмунский В. М. Гете в русской литературе. Л., 1981. С. 112). В статье «Русская литература в 1845 году» (1845) о мечтательности «романтических ленивцев» В. Г. Белинский отзывался с едкой иронией: «...небрежно, в сладкой задумчивости, опустив руки в пустые карманы, прогуливаются они по дороге жизни, глядя все вперед, туда, в туманную даль <...>. Их призвание — страдать, и они горды своим призванием. Не спрашивайте их, по чем, отчего они страдают: они презирают страдание, которое можно объяснить какою-нибудь причиною. Они любят страдание для страдания» (Белинский. Т. VIII. С. 8—9).
66. Он любит вообразить себя иногда каким-нибудь непобедимым полководцем, перед которым не только Наполеон, но и Еруслан Лазаревич ничего не значит... — Наполеон I (Наполеон Бонапарт) — французский император в 1804—1814 и в марте — июне 1815 гг. («сто дней»), в результате победоносных войн значительно расширивший территорию империи. Еруслан Лазаревич — былинно-сказочный и лубочный герой, близкий образу Ильи Муромца, символ богатырства и рыцарства. Сюжет сказки о Еруслане, восходящий к поэме Фирдоуси «Шахнаме» и другим эпическим поэмам Востока (сказания об Арслане-льве, Уруслане, Рустеме и др.), был перенесен на Русь предположительно в XIII—XV вв. и впервые зафиксирован в рукописных списках середины XVII в. Повествование о Еруслане в XVIII—XIX вв. широко бытовало как в устной (сказка и былина), так и в рукописной и печатной традициях — в сказочных сборниках, многочисленных лубочных изданиях; в последних сказка приобрела черты волшебно-рыцарского романа и повсеместно читалась наряду с лубочными романами о Бове-королевиче (см. ниже, с. 522, примеч. к с. 116), Францыле Венецияне, Английском милорде, Петре Златых Ключей и проч. Среди литературных обработок сюжета — использование мотива боя с головой в «Руслане и Людмиле» (1816) А. С. Пушкина. Свидетельства о популярности сказки о Еруслане оставили В. Л. Пушкин, В. К. Кюхельбекер, Н. В. Гоголь, В. Г. Белинский и многие другие авторы (см. подробнее: Пушкарев Л. Н. Сказка о Еруслане Лазаревиче. М., 1980). Характерна запись М. Ю. Лермонтова в альбоме В. Ф. Одоевского: «У России нет прошедшего: она вся в настоящем и будущем. Сказывается сказка: Еруслан Лазаревич сидел сиднем 20 лет и спал крепко, но на 21 году проснулся от тяжкого сна — и встал и пошел... и встретил он тридцать семь королей и 70 богатырей и побил их и сел над ними царствовать... Такова Россия» ( М. Ю. Соч.: В 6 т. М.; Л., 1957. Т. VI. С. 384—385). В «Автобиографии» (1858) Гончаров писал о том, что в детстве, «находя в лакейской в доме у себя сказки о Еруслане Лазаревиче, Бове-королевиче и другие, читал и их».
С. 66. ...или устроит он новые крестовые походы... — Восемь крестовых походов на Ближний Восток (в Сирию, Палестину, Северную Африку) под лозунгом борьбы против «неверных» и освобождения «гроба Господня» были предприняты в 1096—1270 гг. В результате 1-го похода (1096—1099) крестоносцами был захвачен Иерусалим, в результате 4-го (1202—1204) — Константинополь.
67. Он был уже не прямой потомок тех русских Калебов... — Имеется в виду Калеб Бальдерстон — дворецкий графа Равенсвуда в романе Вальтера Скотта «Ламмермурская невеста» (1819; рус. пер. — 1827). «Русским Калебом» В. Г. Белинский назвал Савельича в «Капитанской дочке» (см.: Белинский. Т. VI. С. 490, 647). Это сопоставление повторил И. С. Тургенев в повести «Бригадир» (1867) (см.: М. П. «Бригадир» // Тургеневский сб. М.; Л., 1964. Т. 1. С. 256—257).
С. 67. ...рыцарей лакейской, без страха и упрека... — Рыцарем без страха и упрека был прозван французский воин Пьер дю Террайль Баярд (1476—1524). Источник выражения — книга «La tres-joyeuse et tres-plaisante histoire <...> des faits et gestes du bon chevalier sans peur et sans reproche, le chevalier Bayart...», написанная слугой Баярда и изданная в 1527 г.
67. ...норовит усчитать ~ гривенник и непременно присвоит ~ медную гривну... — Гривенник — 10 копеек серебром; гривна 10 копеек медью.
С. 70. (фр. transparent — прозрачный) — рамка с прозрачной тканью или бумагой с рисунком, рассеивающая свет.
С. 75. Приходили показывать и зверя морского... — «Зверь морской» — это, по свидетельству Д. В. Григоровича в очерке «Петербургские шарманщики» (1845), «тюлень, заключенный в ящике и показываемый толпе с обычным присловием: „Посмотрите, господа, на зверя морского”...» ( И. Кулешов. М., 1991. С. 53. («Лит. памятники»)). Сцена со «зверем морским» есть и в водевиле Ф. А. Кони «Петербургские квартиры» («Квартира четвертая. Журналиста на Козьем болоте»); во дворе дома журналиста Задарина (Ф. В. Булгарина) раздается пение: «Выходите, господа, / Посмотрите, господа, / На зверя морского, / На зверя морского!» (Пантеон. 1840. № 10. С. 43).
С. 75. ...несколько серьезных, коренных статей об оброке, о запашке...; см. также с. 266: ... — Запашка — общая площадь вспаханных земель.
С. 84. — Поезжайте в Киссинген или в Эмс ~ или в Тироль... — Киссинген в Баварии, на юге Германии, и Эмс на западе — знаменитые курорты с минеральными источниками. Гончаров был в Киссингене в 1868 и 1869 гг. Тироль — альпийская область Австрии.
85. ...сядьте в Англии на пароход да прокатитесь до Америки... — В начале 1850-х гг. плавание из Европы в Америку занимало около двух недель. Ср. замечание во «Фрегате „Паллада”»: «...из Европы в Америку — рукой подать; поговаривают, что будут ездить туда в сорок восемь часов, — пуф, шутка, конечно, но современный пуф, намекающий на будущие гигантские успехи мореплавания» (наст. изд., т. 2, с. 13; т. 3, с. 543).
С. 90. ...ведь нехотя заплачешь, как он станет этак-то пропекать«пропекания» Захара сближают роман Гончарова с «Выбранными местами из переписки с друзьями» Н. В. Гоголя, впервые обратил внимание Д. Н. Овсянико-Куликовский (см.: Овсянико-Куликовский 1989. Т. 2. С. 240). Ср. у Н. В. Гоголя: «...а который посмел бы оказать ему какое-нибудь неуваженье или не послушаться умных слов его, то распеки тут же при всех...» — и далее: «Мужика не бей. Съездить его в рожу еще не большое искусство. Это сумеет сделать и становой, и заседатель, и даже староста; мужик к этому уже привык и только что почешет слегка у себя в затылке. Но умей пронять его хорошенько словом; ты же на меткие слова мастер...» (Гоголь. Т. VIII. С. 324).
91. Наконец он отвечал барину известной песней, только в прозе. — Чем же я огорчил вас, Илья Ильич? — Имеется в виду народная «любовная» песня XVIII в. «Чем тебя я огорчила...» или же совпадающая с ней первым стихом песня А. П. Сумарокова «Чем тебя я оскорбила...» ( 1770; в песенниках варианты: «огорчила», «досадила»); см.: Новикова А. М. Русская поэзия XVIII — первой половины XIX века и народная песня. М., 1982. С. 35; Песни русских поэтов: В 2 т. Л., 1988. Т. 1. С. 79—80, 575. («Б-ка поэта»; Большая сер.). В первоначальной редакции части первой романа песня названа точно: «...он отвечал барину известной песней , только в прозе» (наст. изд., т. 5, с. 157).
С. 92. ...не поработает, так и не поест. — Отсылка к новозаветной заповеди (2 Фес. 3: 10).
93. ...определил ему ~ отсыпной хлеб... — Отсыпной хлеб (или отсыпное) — мера хлеба, зерна, выделяемая как паек.
С. 95. «А может быть, еще Захар постарается так уладить ~ авось обойдутся ~ ну, как-нибудь да сделают! ~ и, наконец, в этих примирительных и успокоительных словах авось, может быть и как-нибуд«авось», входящее в состав многих пословиц и поговорок, начиная с XVIIII в. стало своеобразным языковым мифом, отразившим особенности русского национального характера и мировосприятия и соотносимым с понятием «русский Бог». Ср., например: «Авось, небось да как-нибудь первые супостаты наши»; «Русский Бог — авось, небось да как-нибудь», а также очерк В. И. Даля «Три супостата»: «...русский-де человек на трех сваях стоит: авось, небось да как-нибудь» (Полн. собр. соч. Владимира Даля (Казака Луганского): [В 10 т.] М., 1897. Т. VI. С. 324). Широкое хождение в списках имело стихотворение И. М. Долгорукова «Авось» (1798); в стихотворении П. А. Вяземского «Сравнение Петербурга с Москвой» (<1810>) есть строки: «У вас авось — / России ось — / Крутит, вертит, / А кучер спит»; ср. также в главе десятой «Евгения Онегина»: «Авось, о Шиболет народный, / Тебе б я оду посвятил...». И далее: «Авось, аренды забывая, / Ханжа запрется в монастырь, / Авось по манью Николая / Семействам возвратит Сибирь <...> / Авось дороги нам исправят...». См. подробнее: Рейсер С. А. «Русский бог» // Изв. АН СССР. Отд-ние лит. и яз. 1961. Т. 20. Вып. 1. С. 69; Лотман. Комментарий. С. 402—404; Е. С. А во се, авось и авоськать // Рус. речь. 1983. № 4. С. 121—122; Попова Е. А. «Авось, о Шиболет народный...» // Там же. 2000. № 6. С. 96—101. Гончаров заметил во «Фрегате „Паллада”»: «...говорят, что беспечность в характере русского человека: полноте, она в характере — просто человека» (наст. изд., т. 2, с. 551).
С. 95. ...... — Изначально ковчег завета — ларец, в котором хранились скрижали со священным древнеиудейским текстом («Законы Моисея»); ср.: «И отправились они от горы Господней на три дня пути, и ковчег завета Господня шел пред ними...» (Чис. 10:33). Упоминается во Второзаконии, книгахИисуса Навина, Судей, 1-й, 2-й, 3-й Книгах Царств, Иеремии, Ездры и др.
С. 98. ...нет ничего грандиозного, дикого и угрюмого; см. также с. 99: ... — Здесь, как позднее во «Фрегате „Паллада”» (глава «Плавание в Атлантических тропиках»), подчеркиваются и декларируются антиромантические мотивы. Об Обломовке как «мире, чуждом романтическому сознанию», как «явно неромантическом» см. подробнее: Отрадин. С. 76—78; Бёмиг М. «Сон Обломова»: Апология горизонтальности // Гончаров. Материалы 1994. С. 31—32; Ляпушкина Е. И. Миф в художественной структуре «Сна Обломова» // Имя — сюжет — миф: Межвуз. сб. / Под ред. Н. М. Герасимовой. СПб., 1996. С. 112—113; и др. «Очень может быть, — пишет М. В. Отрадин, — что, подчеркивая неэкзотичность обломовского уголка, где протекало детство героя романа <...> Гончаров спорит с Карамзиным, который писал „в Рыцаре нашего времени”: „Назовем младенчество прекрасным лужком, на который хорошо взглянуть, который хорошо похвалить двумя-тремя словами, но который описывать подробно не советую никакому стихотворцу. Страшные дикие скалы, шумные реки, черные леса, африканские пустыни действуют на воображение сильнее долин Темпейских”» (. С. 77; приведенная цитата: Карамзин. Т. 1. С. 587).
С. 100. ...... — Реминисценция из «Каменного гостя» (1830); ср. у Пушкина: «Недвижим теплый воздух, ночь лимоном / И лавром пахнет...» (сцена II). В 1840-х гг., когда была написана и опубликована глава «Сон Обломова», Испания оставалась модной темой в русской поэзии и драматургии; см.: Алексеев М. П. Очерки истории испано-русских литературных отношений XVI—XIX вв. Л., 1964. С. 171—206; Алексеев М. П. «Письма об Испании» В. П. Боткина и русская поэзия // Алексеев М. П. Русская культура и романский мир. Л., 1985. С. 190; Егоров Б. Ф. В. П. Боткин — автор «Писем об Испании» // Боткин В. П. Письма об Испании / Изд. подгот. Б. Ф. Егоров, А. Звигильский. Л., 1976. С. 265. («Лит. памятники»). Ср. также отзыв В. Г. Белинского о «Каменном госте» в статье одиннадцатой о Пушкине (1846): «...какие роскошные картины волшебной страны, где ночь лимоном и лавром пахнет!..» (Белинский. Т. VI. С. 483). Увлечение испанским колоритом в 1850-х гг. стало предметом пародий; ср. стихотворение Козьмы Пруткова «Желание быть испанцем» (С«Литературный ералаш». С. 15—16). Та же реминисценция возникает во «Фрегате „Паллада”» (наст. изд., т. 2, с. 83).
С. 101. ...и вечер тепел там, и ночь душна. — Возможная шутливая реминисценция из песни второй пушкинской «Полтавы» (1828—1829): «Тиха украинская ночь. ~ И летней, теплой ночи тьма / Душна, как черная тюрьма».
С. 101. . — Ильин день (пророка Илии) — 20 июля. По народным преданиям, «Илья пророк управляет громом и молниею, и в то время, когда слышны раскаты грома в воздухе, народ набожно крестится и верит, что это едет Илья пророк в своей огненной колеснице» (Забылин. С. 96). «Повсюду на Руси он именуется „грозным”, и повсюду день, посвященный его памяти (20 июля), считается одним из самых опасных. Во многих местах крестьяне даже постятся всю ильинскую неделю, чтобы предотвратить гнев пророка и спасти от его стрел свои поля, свои села и скотину. Самый же день 20-го июля крестьяне называют „сердитым” и проводят его в полнейшей праздности, так как даже пустая работа считается великим грехом и может навлечь гнев Ильи. Если в этот день на небе появятся тучки, народ с боязнью следит за ними глазами; если дело доходит до грозы, то боязнь эта переходит в панический страх: все население забивается в дома, затворяет наглухо двери, занавешивает окна и, зажигая перед образом четверговые свечи, молит пророка сложить гнев на милость» (Максимов 395).
С. 101. Не наказывал Господь той стороны ни египетскими, ни простыми язвами. — Египетские язвы — одно из десяти бедствий, ниспосланных на Египет (Исх. 7:12—25); ср.: «и наведет на тебя все язвы Египетские, которых ты боялся, и они прилипнут к тебе» (Втор. 28:60); «Тогда они воззвали к Богу своему, — и Он поразил всю землю Египетскую неисцельными язвами» (Юд. 5:12); «Посещу живущих в земле Египетской, как Я посетил Иерусалим, мечом, голодом и моровою язвою» (Иер. 44:13).
С. 101. ...... — Об огненных шарах см. ниже, с. 524—525, примеч. к с. 117. «Всякое затемнение, лунное и солнечное, по уверению грубых невежд, значит неотменно общественное несчастие, то есть или мор, или войну, наводнения, пожары и прочая, и даже доныне никто уверить не может сей сожалительный человеческий род, что то неотменное действие натуры...» (Чулков. С. 197—198). Мотив внезапной темноты может восходить и к Библии; ср.: «Воздайте славу Господу Богу вашему, доколе Он еще не навел темноты, и доколе еще ноги ваши не спотыкаются на горах мрака: тогда вы будете ожидать света, а Он обратит его в тень смерти и сделает тьмою»; «За то путь их будет для них, как скользкие места в темноте: их толкнут, и они упадут там; ибо Я наведу на них бедствие...» (Иер. 13:16; 23:12).
C. 101. ...... — Один из библейских мотивов; ср., например: «И послал Господь на народ ядовитых змеев, которые жалили народ, и умерло множество народа из [сынов] Израилевых» (Чис. 21:6); «А сынов Твоих не одолели и зубы ядовитых змиев, ибо милость Твоя пришла на помощь и исцелила их» (Прем. 16:10).
C. 101. ...саранча не залетает туда... — Развитие библейского сюжета «египетских язв» (см. выше); ср.: «Тогда Господь сказал Моисею: простри руку твою на землю Египетскую, и пусть нападет саранча на землю Египетскую и поест всю траву земную [и все плоды древесные], все, что уцелело от града. И простер Моисей жезл свой на землю Египетскую, и Господь навел на сию землю восточный ветер, продолжавшийся весь тот день и всю ночь. Настало утро, и восточный ветер нанес саранчу. И напала саранча на всю землю Египетскую и легла по всей стране Египетской в великом множестве: прежде не бывало такой саранчи и после сего не будет такой; она покрыла лице всей земли, так что земли не было видно, и поела всю траву земную и все плоды древесные, уцелевшие от града, и не осталось никакой зелени ни на деревах, ни на траве полевой во всей земле Египетской» (Исх. 10:12—15). Также в Апокалипсисе: «И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы»; «По виду своему саранча была подобна коням, приготовленным на войну; и на головах у ней как бы венцы, похожие на золотые, лица же ее — как лица человеческие» (Откр. 9:3, 7).
нет ни львов рыкающих, ни тигров ревущих... — Выражение «львы рыкающие» восходит к Библии; ср., например: «раскрыли на меня пасть свою, как лев, алчущий добычи и рыкающий»; «львы рыкают о добыче и просят у Бога пищу себе» (Пс. 21:14; 103:21); «Как рыкающий лев и голодный медведь, так нечестивый властелин над бедным народом» (Пс. 28:15); «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1 Пет. 5:8).
C. 102. ...никто и не знал, что за луна такая, — все называли ее месяцем«поэтизмов» и именно в этом качестве противопоставлена «фольклорному» месяцу. В славянской мифологии «Солнце и Месяц были представляемы в родственной связи — или как сестра и брат, или как супруги <...> по славянским преданиям, от божественной четы Солнца и Месяца родились звезды». Вместе с тем «названия, придаваемые месяцу и звездам, так же колебались между мужским и женским родом, как и названия солнца... Как месяц представляется мужем богини солнца, так луна, согласно с женскою формою этого слова, есть солнцева супруга...» (Афанасьев А. Н. Древо жизни: Избр. статьи. М., 1983. С. 42—43). О солярной стихии в романе и антитезе «солнце — луна» см.: Бёмиг М. «Сон Обломова»: Апология горизонтальности. С. 32; А. А. Роман И. А. Гончарова «Обломов»: Художественная структура и концепция человека. Тарту, 1990. С. 8, 12.
C. 102. ...эпизод о войне двух роз... — Война алой и белой розы (1455—1485) — междоусобная война за английский престол между двумя ветвями династии Плантагенетов — Ланкастерами (алая роза в гербе) и Йорками (белая роза в гербе). Гибель в войне главных представителей обеих династий облегчила установление абсолютизма Тюдоров. Династия Плантагенетов упоминается Гончаровым во «Фрегате „Паллада”» (наст. изд., т. 2, с. 215).
картины, которыми так богато населило наше воображение перо Вальтера Скотта. — Исключительная популярность в России исторических романов Вальтера Скотта (Scott, 1771—1832) относится к 1820—1830-м гг.; именно тогда, по словам А. А. Григорьева, «шотландский бард» возбуждал «восторг до поклонения, обожание до нетерпимости»; в 1840-е гг. он «отошел уже для нас в прошедшее, — не возбуждает уже в нас прежних восторгов — тем менее может возбуждать уже фанатизм» (Григорьев. Воспоминания. С. 77). См. подробнее об увлечении «картинами» В. Скотта: Ю. Д. Прижизненная слава Вальтера Скотта в России // Эпоха романтизма: Из истории международных связей русской литературы. Л., 1975. С. 5—67; Долинин А. А. История, одетая в роман: Вальтер Скотт и его читатели. М., 1988; Манн Ю. В. Скотт в русском эстетическом сознании // Проблема автора в художественной литературе: Сб. трудов. Ижевск, 1993. С. 196—206.
По признанию Гончарова в Автобиографии (1858), он еще в юношеские годы обратился «к новейшей эпопее Вальтера Скотта и изучил его пристально». На опыт Скотта Гончаров так или иначе ориентировался в работе над несохранившимся романом «Старики» (1843—1844), по поводу которого В. Андр. Солоницын писал его автору 25 апреля 1844 г.: «Вы хвалите Скотта. Но потрудитесь взглянуть, исполнил ли он хоть в одном из своих романов то, чего Вы от себя требуете. Нет, не исполнил. Он шел совсем по другой дороге: он хотел только занимать, возбуждать любопытство и ничего более. Между тем романы его считаются образцовыми. Картинами и эффектами презирать также не должно: ими не презирал ни один романист; Скотт ими питался. Разумеется, впрочем, что эффекты должны быть умеренные, естественные...» (Груздев А. И. В. А. Солоницын о неизвестном романе И. А. Гончарова // Учен. зап. Ленингр. гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена. 1948. Т. 67. С. 112; см. об этом подробнее: наст. изд., т. 1, с. 623—624).
Ирония писателя в «Обломове» по поводу поэтического инвентаря Скотта, в целом характерная для постромантической эпохи 1840-х гг., не отразилась на его позднейших оценках. Так, в статье «Непраздничные заметки» (1875) английский романист назван «лучшим истолкователем истинного смысла исторических событий» («<Материалы, заготовляемые для критической статьи об Островском>» (1874), «Намерения, задачи и идеи романа „Обрыв”» (1876)). Скотта Гончаров упоминает также в «Обыкновенной истории» (наст. изд., т. 1, с. 403), в «Обрыве» (среди «тысяч двух томов» домашней библиотеки — глава X части первой). Об отражении творчества Скотта в прозе Гончарова см.: наст. изд., т. 1, с. 704—705; Mazon. P. 316, 326; Жилякова И. М. И. А. Гончаров и Вальтер Скотт // Проблемы метода и жанра. Томск, 1986. Вып. 13. С. 197—214; . С. 446—448; и др.
C. 104. Подать — взнос в казну с так называемых податных (т. е. не избавленных от этого взноса) сословий — крестьян, мещан, купечества.
чуть было собственноручно не запарился до смерти в землянке... — Землянка — «баня в земле <...>. Черная баня в огороде» (Словарь русских народных говоров. Л., 1976. Вып. 11. С. 258). Слово «землянка» в значении «баня» было распространено на родине Гончарова, в Поволжье (на территории бывших Уфимской и Казанской губерний).
C. 105. Сажень
C. 105. ...сельцо Верхлёво... — Л. С. Гейро отметила различие между «селом» и «сельцом» (см.: ЛП «Обломов» . С. 660): «сельцом» называлась деревня, где располагалась усадьба владельца (без церкви); «селом» — деревня с церковью (ср.: Даль. Т. 4. С. 172; Забылин. С. 452). Далее в тексте романа Верхлёво называется селом (наст. изд., т. 4, с. 152).
C. 106. ...... — Девчонка (или девка) — название крепостной женской прислуги независимо от возраста.
C. 109. ...да тихий, тоненький голос бабы: трудно было распознать, плачет ли она или импровизирует заунывную песню без слов. — Ю. М. Лотман, комментируя «Евгения Онегина» (строка «Унывным голосом поют...»), отмечает, что «мысль об „унылом” характере русских песен высказывалась Пушкиным несколько раз», и приводит также слова В. Г. Белинского: «Грусть есть мотив нашей поэзии — и народной и художественной» (. С. 384).
C. 110. Какие телята утучнялись там к годовым праздникам!; см. также с. 386: .... — «Годинный, годовинный — до годины, до известной поры или времени относящийся» (Даль. Т. 1. С. 365). Здесь: годовой (годичный) праздник — именины.
C. 111. ...подле своей пешни
C. 116. ...а потом женится на какой-нибудь неслыханной красавице Милитрисе Кирбитьевне. — Речь идет о героине лубочной повести (сказки) о Бове-королевиче. Авантюрно-рыцарский сюжет повести, возникший в средневековой Франции, приобрел популярность во многих странах Европы; на Руси известен с середины XVI в.: «...на русской почве это произведение <...> постепенно теряло облик переводного рыцарского романа, превращалось в любовную авантюрную „гисторию” с элементами богатырства» (Кузьмина В. Д. 48). Во всех известных вариантах повести (рукописных, лубочных, сказочных) «прекрасная Милитриса» — «злодейка», устойчивый отрицательный персонаж: влюбленная в королевича Дадона, она по воле своего отца Кирбита выходит замуж за старика Гвидона, которого убивает в сговоре с Дадоном, чтобы затем соединиться с возлюбленным. Сын Милитрисы от Гвидона — королевич Бова, вынужденный из-за жестоких преследований матери покинуть королевство, мстит ей за прелюбодеяние и убийство отца (см. о вариантах сюжета подробнее: Там же. С. 17—132).
Ср. использование того же образа в фарсе В. К. Кюхельбекера «Нашла коса на камень» (1839), представляющем собой переделку шекспировской пьесы «Укрощение строптивой». У Кюхельбекера хан Кирбит имеет «двух красавиц-дочерей: старшую, строптивую и злую Меликтрису, и младшую, кроткую, послушную Роксану». Сюжет фарса выстраивается как «укрощение» Меликтрисы (см.: Левин Ю. Д. Шекспир и русская литература XIX века. Л., 1988. С. 68). Ср. также слова барыни Плодомасовой о женской прислуге в «Соборянах» Н. С. Лескова: «Все эти Милитрисы Кирбитьевны квохчут, да в гостиницах по коридорам расхаживают, да знакомятся...» (Лесков Н. С. 140).
C. 116. ...о подвигах наших Ахиллов и Улиссов... — Ахилл — один из героев, осаждавших Трою; Улисс (Одиссей) — герой троянского цикла мифов, царь Итаки. Об античных мотивах в «Сне Обломова» см.: Мельник В. И. А. Гончарова «Обломов»: (К вопросу о своеобразии типизации) // Структура литературного произведения: Межвуз. сб. Владивосток, 1983. С. 86—96; Мельник 1995. С. 32—39, 43—48.
C. 116. ...об удали Ильи Муромца, Добрыни Никитича, Алеши Поповича«старшие» богатыри русского былинного эпоса (киевский цикл).
C. 116. ...о Полкане-богатыре... — Полкан-богатырь — персонаж сказки о Бове-королевиче (см. выше), противник Бовы, полуконь-получеловек (кентавр).
C. 116. ...... — «„Калеки перехожие” — древнейшее, общее и более употребительное в народе название для странников, убогих и им подобных; они же отчасти слагатели, а еще более носители и певцы стихов, народных произведений, в которых творчество устремлено к предметам веры, к содержанию преимущественно духовному» (Калики перехожие: Сборник стихов и исследование П. Бессонова. М., 1861. Вып. 1. С. 1). В собрании П. А. Бессонова под рубрикой «Каковы были калеки перехожие в старину на Руси» приводится духовный стих «Сорок калик со каликою» с вариантами (Там же. С. 7—20). Стих бытовал и в качестве былины: странники имеют богатырский облик, совершают богатырские подвиги, «стих» сказывается на былинный лад. «Ради паломничества к религиозным местам калики могли создавать сплоченные, хорошо организованные группы, которые подчинялись строгим правилам и имели во главе атамана» (Путилов Б. Н. 532. («Б-ка поэта». Большая сер.). Калечища, калика — «паломник, странник, богатырь в смирении, в убожестве и богоугодных делах <...>. Ныне — нищий, распевающий стихи, псалмы, духовные песни»; «нищенствующий, милосердный богатырь; калики перехожие, в виде смирения, искали подаяния, гостеприимства и в то же время богатырских похождений» (Даль. Т. 2. С. 78, 80). Калики перехожие действуют в былине «Исцеление Ильи Муромца», а также в сказке «История о славном и храбром богатыре Илье Муромце и о Соловье-разбойнике». Написание «колека» («колика») встречается редко (ср.: Общий церковно-славяно-российский словарь... СПб., 1834. Стб. 1173).
C. 117. Она с простотою и добродушием Гомера ~ влагала в детскую память и воображение илиаду русской жизни, созданную нашими гомеридами... — Первоначально гомериды — корпорация древнегреческих эпических певцов (рапсодов) на о. Хиос, исполнявших поэмы Гомера и создававших подражания ему; впоследствии гомеридами назывались авторы, занимавшиеся созданием гимнов в стиле гомеровского эпоса. Ср. определение в словаре петрашевцев: «Значение этого слова до сих пор не решено филологами. Можно полагать, что так назывались древние греческие народные песни, которые переходили из рода в род, от отца к сыну, как бы по наследству. Возникает вопрос: не означает ли и слово Гомер » (Словарь 1845—1846. Вып. 1. С. 43).
C. 117. ...и у Алеши Поповича искал защиты от окружавших его бед
C. 117. А то вдруг явятся знамения небесные, огненные столпы да шары... — Характерное смешение христианской и языческой символики. Образ огненного столпа восходит к библейским текстам; ср.: «Господь же шел пред ними днем в столпе облачном, показывая им путь, а ночью в столпе огненном, светя им, дабы идти им и днем и ночью» (Исх. 13:21; также: Исх. 13:22; 14:24; Чис. 14:14; Неем. 9:12, 19). Кроме того: «И видел я другого Ангела сильного, сходящего с неба, облеченного облаком; над головою его была радуга, и лице его как солнце, и ноги его как столпы огненные...» (Откр. 10:1). Огненные шары в народных поверьях — летающие змеи, демоны: «О грозовых демонах (великанах и чертях) рассказывают, что они, убегая от преследований громовника, скатываются с облачных гор в виде пламенеющего клубка или шара; по свидетельству русских сказок, змеиные города и дворцы (громовые тучи) свертываются в медное, серебряное и золотое яйца или шары и катятся вслед за сказочными героями»; «Змей, говорят крестьяне, летит по поднебесью в виде огненного шара и рассыпается искрами, словно горячее железо, когда его куют молотом...» (Афанасьев А. Н. 131, 255); «Известно всем и каждому на Руси, что такое за диво огненный змей. Все знают, зачем он и куда летает; но вслух об этом никто не решается говорить. Огненный змей не свой брат; у него нет пощады: верная смерть от одного удара» (Сахаров. С. 233). Ср.: «Огненные змеи. Воздушный метеор, который часто видим несущимся по воздуху в виде длиной и широкой ленты из красноватых искр, летящей или наклонно, или горизонтально. Русские люди считают его злым духом или огненным змеем, посещающим в вечернее или ночное время вдову или девицу, скучающих одинокой жизнью...» (. С. 266). См. также: Пузырев Н. Летучие, огненные змеи // Этногр. обозрение. 1897. № 4. С. 126—127.
C. 117. .... — Ср. определение поэзии в статье «Стихотворения М. Лермонтова» (1841) В. Г. Белинского: «Поэзия — <...> тот божественный пафос, в котором земное сияет небесным, а небесное сочетается с земным, и вся природа является в брачном блеске, разгаданным иероглифом помирившегося с нею духа...» (Белинский. Т. III. С. 229—230).
C. 119. ...... — Обычай показывать в балаганных представлениях всевозможных уродцев (карликов, великанов и проч.) сохранялся до середины XIX в. Балаганы устраивались в Петербурге на масленой и Святой неделе; главным местом «гульбищ» городской публики была Адмиралтейская площадь (см. ниже, с. 584, примеч. к с. 475).
C. 120. ...в плисовых панталонах, в коричневой суконной ваточной куртке; см. также с. 329: ... — Я тоже в ваточном платье. — Плис (швед. plys) — хлопчатая ткань с ворсом; ваточный — стеганый, на вате.
C. 121. ... — Имеется в виду кара за грехопадение Адама: «...в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят» (Быт. 3:19).
C. 122. ...с заветом блюсти ее целость и неприкосновенность, как огонь Весты. — Веста в римской мифологии — богиня священного очага городской общины, курии, дома. Жрицы Весты, весталки, поддерживали в очаге храма Весты постоянный огонь как символ надежности и устойчивости. Ср. обращение к тому же образу в «Обыкновенной истории» и «Пепиньерке» (наст. изд., т. 1, с. 267, 518). Выражение «священный огонь» (фр. feu sacre) неоднократно используется Гончаровым в публицистике, мемуарах, письмах.
заговенья, розговенья... — Заговенье — последний день, когда можно употреблять мясную пищу, канун поста; розговенье — первый день после поста.
C. 122. Они отступятся от весны ~ если не испекут в начале ее жаворонкаВ марте напекли жаворонков... — Речь идет о народном обычае встречать («кликать») весну. В разных областях России встреча весны совпадала с днем Св. Евдокии (1 марта), днем сорока мучеников (9 марта, по-народному «сороки») или Благовещеньем (25 марта). «Сороки, с полным основанием, можно назвать детским праздником: еще накануне женщины месят из ржаной муки тесто и пекут „жаворонков” (в большинстве случаев с распростертыми крылышками, как бы летящих, и с хохолками), а утром, в день праздника, раздают их детям <...> Когда жаворонки поспеют, дети берут их и громадной гурьбой, с криками и звонким детским смехом, несут куда-нибудь в сарай или под ригу — закликать жаворонков. Там они сажают своих птиц, всех вместе, на возвышенное место и, сбившись в кучу, начинают что есть мочи кричать: „Жаворонки, прилетите, студену зиму унесите, теплу весну принесите: зима нам надоела, весь хлеб у нас поела”. <...> Так продолжается до самого обеда: деревня полна детских песен, детского крика, детского смеха. Набегавшись вволю, ребятишки опять собираются в одно место и начинают есть своих ржаных птиц» (Максимов. С. 293—294; также: . С. 250; Пропп В. Я. Русские аграрные праздники. С. 41—44). Кроме жаворонков в день встречи весны пекли и куликов (отсюда одно из названий праздника — «кулики»).
C. 123. .... — Донце — «дощечка, на которую садится у нас пряха, втыкая в нее же гребень или кудель» (Даль. Т. 1. С. 441); мочка — вычесанный и свернутый пучок льна для прядения, кудель.
C. 124. ...у предводителя в дому!
C. 125. ...жестким диваном, обитым полинялым голубым бараканом... — Баракан (баркан) — «плотная шерстяная ткань для обивки мёбели, в коей нити основы вдвое толще и круче нитей утока» (Толль. Т. 1. С. 211).
Вообще они глухи были к политико-экономическим истинам о необходимости быстрого и живого обращения капиталов, об усиленной производительности и мене продуктов. — См. выше, с. 503—504, примеч. к с. 40.
C. 128. ... — Семик — четверг на седьмой неделе по Пасхе; «любимый народный или, лучше сказать, девичий праздник, когда гуляют в рощах, завивают венки, кумятся (целуются сквозь венки), гадают, пуская венки по воде» (см.: Снегирев. Вып. 3. С. 99—126). В семик также принято поминать усопших.
C. 128. ...... — Петровки — время народных праздничных гуляний, хороводов, катаний на качелях, продолжавшееся в разных областях России с первого воскресенья после Петрова дня (29 июня, апостолов Петра и Павла; по земледельческому календарю — середина лета) и до первого Спаса (1 августа, медовый Спас); см. подробнее: Снегирев. Вып. 4. С. 62—68; Забылин 85—86.
С. 128. ...а до Прохора и Никанора гостила. — Память 70 апостолов (в их числе апостолы Прохор и Никанор) отмечается дважды в году — 28 июля и 4 января (день, предшествующий крещенскому сочельнику и Крещению).
С. 129. ...... — Речь идет об обычае святочных гаданий девушек (святки — время от кануна Рождества (24 декабря) до кануна Крещения (6 января)): «Льют олово или свинец, воск и золото в воду, загадывая прежде, и какое изображение выльется, то и верят крепко, что то в жизни с ними случится. <...> Выходят за ворота с первым куском во рту и спрашивают у мимоидущего об имени, веря, что тем именем муж ее будущий называться будет» <Чулков 150—151).
|