Иван Гончаров: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "ETC". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 7. Размер: 26кб.

Часть текста: так серьезно, что мне даже жалко. В первый раз я так бессовестно поступаю с женщиной. Вы пишете, что свергли с себя иго и изнываете уже целый месяц — одни. Виноват, сомневаюсь: Вам стыдно меня, даже себя, и Вы скрываете истину; да ежелиб и расстались в самом деле, так уж теперь опять не одни. Я утопал в такой же лжи, и не раз, и признаюсь, никак не ожидал, чтоб Вы, не зараженные романтизмом, вооруженные юмором и анализом, позднейший человек, заразились таким злом и погрязли в нем до потери сил, до утраты бодрости. Вы заступили место другого, делаете все то же, что он и клянете ее, зачем она делала это с другим, по страсти, что делает с Вами по привычке, или за деньги: где логика? Уныние Ваше подозрительно: еслиб Вы освободились действительно, Вы бы не унывали, а радовались, занялись бы и были бы бодры и веселы. — Кобылин этот должен быть дурак: зачем он рассылает шрифт к хозяину? Когда же выйдет путешествие в свет? 1 В январе — когда пройдет благоприятное время для продажи. Мне жаль, что оно остановилось. Что касается до предисловия, то если у Вас выдастся в самом деле свободная минута, moment lucide, 2 пользуйтесь и пишите скорей, не надеясь на то, что еще долго не понадобится и время будет впереди: того и гляди обманетесь. А мне самому, признаюсь, не хотелось бы возиться с этим. Отправив ко мне свое письмо, Вы должны были тотчас получить от меня письмо (третье из Мариенбада), в котором я объяснил, чтобы о Фаддееве оставили фразу в покое и чтоб Кобылин не смущался ею: до текста ему дела нет, или же распорядитесь Вы — исключите или оставьте, как вздумаете. 2 Я обещал в одном из писем объяснить Вам, что я делаю здесь. Теперь может быть, Вы об этом уже знаете от Юнии Дмитриевны, 3 к которой я писал на днях, но заплатил за письмо в здешней почтовой конторе и потому боюсь, дойдет ли оно. Кроме того я послал ей некоторые пустяки, и именно две маленькие...

Входимость: 6. Размер: 8кб.

Часть текста: Париж, 22/30 августа 1857. Я не лгал, когда писал к Вам, любезнейший Льховский, из Франкфурта, что не знаю, что я буду делать, не поручусь ни за один свой шаг. Так и вышло. Я сказал, что еду прямо в Париж, а, отправивши письмо, поехал в Майнц и оттуда до Кёльна сделал великолепнейшую прогулку по Рейну. Это было 15-го нашего августа. После тропической погоды я не помню лучше дня. Рейн неподражаем в своем роде. Крутые берега усеяны развалинами одна другой живописнее и виноградниками. Жаль только, что я ехал один, то есть с тремястами немцев, и неистово скучал в их обществе, которому предпочел бы одного плохого француза. В Кёльне я бросил в номере гостиницы свой чемодан и побежал смотреть собор. Я выбежал на него из-за какой-то лавчонки и почти лег на спину, чтоб увидеть одну башню, которая готова только вполовину; и еще должно прибавиться столько же, даже больше гораздо, а в ней уж и так 130 фут. Купив склянку одеколоню, я на другой день ранехонько с шнельцугом поехал в Париж, куда и прибыл, очертя голову, но благополучно в тот же вечер, то есть 16-го нашего августа в 9 часов, а в половине десятого, бросив опять чемодан, rue du Helder, hôtel du Brésil, — в дорожном своем сереньком сюртучке сидел уже на Итальянском бульваре, за одним из бесчисленных выставленных на улице мраморных столиков у Тортони и ел...

Входимость: 6. Размер: 12кб.

Часть текста: гостиницы свой чемодан и побежал смотреть собор. Я выбежал на него из-за какой-то лавчонки и почти лег на спину, чтоб увидеть одну башню, которая готова только вполовину; и еще должно прибавиться столько же, даже больше гораздо, а в ней уж и так 130 фут. Купив склянку одеколоню я на другой день ранехонько с шнельцугом 1 поехал в Париж, куда и прибыл, очертя голову, но благополучно в тот же вечер т: е: 16 нашего Августа в 9 часов, а в половине десятого, бросив опять чемодан, rue du Helder, hôtel du Brésil в дорожном своем сереньком сюртучке сидел уже на итальянском бульваре, за одним из бесчисленных выставленных на улице мраморных столиков у Тортони и ел весьма посредственное мороженое. В это время парижские бульвары кипят неведомою у нас жизнию толкотни, шума, праздного сидения, зевания, фланёрства, словом жизнию наруже. Воротясь в 11 часов к себе, я узнал от гарсона, что в этой же гостинице du Brésil живет много русских, и между прочим Фет, который в тот день женился на сестре Боткина, наконец сам Боткин. 2 Я увиделся с ними на другой день, а на третий день и с...

Входимость: 5. Размер: 17кб.

Часть текста: А. Собрание сочинений: В 8 т. — М.: Гос. изд-во худож. лит., 1952—1955. Т. 8. Статьи, заметки, рецензии, автобиографии, избранные письма. — 1955 . — С. 289—295. 19 И. И. ЛЬХОВСКОМУ Мариенбад, 2/14 августа 1857 г. Третьего дня я получил и второе Ваше письмо, любезнейший Льховский: горничная моя Луиза с радостью вбежала и подала мне, крича: «Ein Brief von ihrer Frau Gemahlin!» 1 Она думает, что я женат, что приеду на будущий год сюда с женой и возьму ее в Россию, с жалованьем по 15 гульденов в месяц, и верит так серьезно, что мне даже жалко. В первый раз я так бессовестно поступаю с женщиной. Вы пишете, что свергли с себя иго и изнываете уже целый месяц — одни. Виноват, сомневаюсь: Вам стыдно меня, даже себя, и Вы скрываете истину; да ежели б и расстались в самом деле, так уж теперь опять не один. Я утопал в такой же лжи, и не раз, и признаюсь, никак не ожидал, чтоб Вы, не зараженные романтизмом, вооруженные юмором и анализом, позднейший человек, заразились таким злом и погрязли в нем до потери сил, до утраты бодрости. Вы заступили место другого, делаете все то же, что он, и клянете ее, зачем она делала это с другим по страсти, что делает с Вами по привычке или за деньги: где логика? Уныние Ваше подозрительно: если б Вы освободились действительно, Вы бы не унывали, а радовались, занялись бы и были бы бодры и веселы. — Кобылин этот должен быть дурак: зачем он рассылает шрифт к хозяину? Когда же выйдет путешествие в свет? В январе — когда...

Входимость: 5. Размер: 50кб.

Часть текста: Вот беглый, поверхностный и отрывочный очерк моего впечатления от прослушанного, а также и мои предположения о действии, какое произведет роман на нашу прессу. Все, что говорится за — есть мое, личное, что против романа — относится к будущей, предполагаемой печатной критике. Я не претендую на непогрешимость своего анализа: боже меня сохрани от такого больного самолюбия. Я знаю наперед, что все то, в чем вы не согласитесь со мной, будет ошибочно в моем очерке. И тем смелее представляю его к вашему сведению. Как бы ни было велико авторское самолюбие творца нового произведения, но ум и характер его всегда будут стоять неизмеримо выше самолюбия — и они защитят меня, в глазах его, от последнего. Я не решился бы писать о новом произведении для публики, потому что, вероятно, не смог и не сумел бы стать на высоту полного значения и цели авторской задачи, чтобы сделать доступную ей оценку. Но не сказать лично, самому и одному автору, всего, что приходило мне в мысль при слушании и что кажется мне правдой, значило бы поступить неуважительно, неблагодарно и фальшиво против него. Примите же прилагаемые страницы, как выражение сильного сочувствия к новому произведению и искреннего уважения и благодарности к автору. Лучшего и большего доказательства — как быть искренним — я дать не могу. Смею просить еще об одном: не обратить, даже и мысленно, такого же упрека ко мне, какой сделал, в XXI главе романа, «главный начальник» Соболину, выслушав, его размышления и назвав их лекцией . Всякий критический этюд, статья, ученое или литературное прение — всегда непременно и неизбежно, по существу характера своего, есть лекция, также как и роман, с внутренним, осмысленным содержанием, всегда есть урок вообще, ваш роман...

Входимость: 3. Размер: 29кб.

Часть текста: «на нанесенное будто бы ему оскорбление допущением в свет карикатуры г. Степанова». Считает его обвинение «весьма опрометчивым и по неосновательному подозрению ... в умысле обидным». ( Мазон , 369—370). Января 11. Письмо к Н. А. Степанову: сообщает, что Контский подал жалобу кн. Вяземскому на Гончарова, Степанова, «Северную пчелу» и Н. В. Елагина. ( ИРЛИ , 4233. ХХб. 11). Января 18. Отношение управляющего Департаментом внешней торговли М. В. Пашкова председателю цензурного комитета кн. Г. А. Щербатову о пожаловании статского советника Гончарова знаком отличия беспорочной службы 20-летнего достоинства на Владимирской ленте. ( ЦГИАЛ , ф. 777, оп. 2, № 50, л. 19). Цензорская помета на корректурной гранке со стихотворением Н. Ф. Щербины «Поколению» с изъятием первого четверостишия. ( ИРЛИ , 2357. VIIм. 144). Января 22. Обедает у П. Н. Меншикова с А. В. Дружининым и А. А. Краевским. ( ЦГАЛИ , ф. 168, оп. 1, № 108, л. 203). Января 23. Вышел из печати № 493 «Журнала для чтения воспитанникам военно-учебных заведений», в котором опубликовано начало очерка «Русские в Японии». ( ЦГИАЛ , ф. 777, оп. 27, № 289, лл. 13, 69). Продолжение очерка печаталось в...

Входимость: 3. Размер: 39кб.

Часть текста: ансамбль Смольного монастыря на левом берегу Невы, построенный в 1748—1764 гг. по проекту В. Растрелли. С. 336. ... некогда покладываться ... — Слово, характерное для гончаровского словаря (от «не покладывая (покладая) рук»). Ср. в «Счастливой ошибке» (1838): «Да и как не любить сумерек? ~ Все прочие любят это время; не говорю уже о простом народе, мастеровых, работниках, которые, снедая в поте лица хлеб свой, покладывают руки от тяжкого труда...» (наст. изд., т. 1, с. 65); в письме Гончарова к А. Г. Тройницкому от 19 июня (1 июля) 1868 г.: «Вы теперь — как я слышал — опекун Николаевского института. А там есть у меня старая моя знакомая, некто Варвара Лукинишна Лукьянова , классная дама. Она некогда была в Симбирске гувернанткой, знала мою мать, сестер и брата — и в течение 20 лет известна мне своим образованием, отличным характером, распорядительностью, трудолюбием и женским уменьем делать всякое хорошее женское дело. Она была два раза замужем и имеет пару детей. Ни тот ни другой муж ничего ей не доставили — и она ест институтский хлеб и работает усердно и для института, и занимается своими детьми, всё это не покладывая рук». См. также ниже, с. 575, примеч. к с. 383. С. 336. ... надвязать чулки-то? Я бумаги и ниток закажу . — См. выше, с. 541, примеч. к с. 170. С. 338. Это всё Андрей: он привил любовь, как оспу, нам обоим ; см. также С. 383: ... о той любви, которую он недавно перенес, как какую-нибудь оспу, корь или горячку ... — Мотив любви-болезни (оспа, корь, горячка,...

Входимость: 2. Размер: 56кб.

Часть текста: вареньями да за грибами? Разве считала бы тальки ~ Разве била бы девок по щекам? — Ср. в поэме А. С. Пушкина «Граф Нулин» (1825): «Занятий мало ль есть у ней? / Грибы солить, кормить гусей...» — и в «Евгении Онегине»: «Она езжала по работам, / Солила на зиму грибы, / Вела расходы, брила лбы, / Ходила в баню по субботам, / Служанок била осердясь...» (глава вторая, строфа XXXII). Талька — «ручное мотовило для крестьянской пряжи», а также и мера пряжи — «моток ниток, известной меры, снятый с тальки» ( Даль . Т. 4. С. 389). С. 179. ... а выучил бы повара в Английском клубе или у посланника . — Членами Английского клуба (или Английского собрания), основанного в 1770 г., первоначально состояли жившие в Петербурге иностранцы, позднее — «почтенные особы», «в числе которых находились высшие государственные сановники. <...> В пятидесятых годах нынешнего столетия в Английском клубе считалось около четырехсот членов и более тысячи кандидатов, которые по старшинству и занимали открывающиеся вакансии. Первейшие люди домогались как бы чина вступить в число членов этого клуба. Князь Чернышев и граф Клейнмихель так и умерли, не попав в члены Английского клуба» ( Пыляев М. И. Старый Петербург. С. 226). В 1830—1859 гг. клуб находился в Демидовском переулке (ныне пер. Гривцова, д. 1, во дворе); здесь четыре раза в неделю бывали «общие обеденные столы <...>. Кушанье приготовляется и сервируется большей частью на английский манер» ( Пушкарев . С. 459—460; Греч . С. 17). Посетителем Английского клуба был Петр Иванович Адуев (см.: наст. изд., т. 1, с. 336, 775). В 1840—1850-е гг. в звании посланника состояли...

Входимость: 2. Размер: 13кб.

Часть текста: не пропадет: его привезет или перешлет мне А<лександра> И<вановна>, оставшаяся недели на две после меня с Стариком и Лягушей (Шарик — то ж) в Дуббельне 2 . Я — как поехал, так и приехал — с своим старческим равнодушием, и не знаю, не умею хорошенько разобрать, здоров я или нет: с одной стороны, должно быть, здоров, потому что ничего у меня не болит; с другой — не имею аппетита и сна и впадаю в тоску, лишь только станет пасмурно. А теперь здесь — то и дело пасмурно. Солнечный, ясный день за редкость. Несмотря на это, я, однако же (при 12°), продолжаю купаться, переменив Дуббельнское взморье на Гагаринскую набережную. Будете ли Вы делать то же — и где: какие волны будут “ложиться с любовью” к Вашим ногам? 3 Серьезно — что Ваше здоровье, т. е. не рваный зуб и последствия этой операции, а общее состояние здоровья: восстанавливаются ли силы и пришло ли в нормальное положение горло? Участию к Вам со всех сторон — нет конца. Меня в акциенхаузе буквально “горошили” всякий день вопросами о Вас до самого отъезда, и жены, и мужья, особенно жены, и девы тоже. В последние дни горох вопросов посыпался с сугубою, даже трегубою силою — по случаю появившегося в печати (и даже в “Рижск<ом> вестн<ике>”) слуха, что Вы меняете Ваше нынешнее место на адвокатуру. Это породило много толков — и между русскими и немцами. Я, конечно, не знал не только что отвечать, но что и думать. Слухи были так настойчивы, что я поколебался и начал верить, до вчерашнего дня, когда в “Порядке” прочел категорическое опровержение 4 . Но признаться ли: я немного порадовался за Вас. Я подумал, что перспектива Вашей нынешней службы не стелется...

Входимость: 2. Размер: 29кб.

Часть текста: в ответ на это, а также и опять написать Вам, поэтому постараюсь удовлетворить, по возможности, теперь цели Вашего письма, написанного, как говорите Вы, с тем, чтоб вызвать меня на ответы , хотя Вы почти ни на что меня не вызываете, потому что в письме не поставлено ни одного вопроса, и я счел его скорее за исполнение дружеского обещания написать что-нибудь по приезде в Малороссию. Прежде всего прошу Вас передать мой поклон старому и доброму нашему знакомому, хотя и навсегда, кажется, покинувшему нас Павлу Степановичу 3 . Вы тремя словами, как Роза Бонёр 4 тремя ударами кисти, начертили мне картину Малороссийской жизни — вишневые сады, ниву с волами и варку каши на пашне. Я вспомнил, как такую же кашу почтенный Павел Степанович варил когда-то в Крестовском лесу, куда я приезжал к Вам в тот день проститься — тоже перед отъездом за границу. Вы тогда вступали в розовый период жизни, который, кажется, теперь уже истекает... Тогда была там Анна Романовна 5 и еще какая-то, вследствие строго-добродетельного настроения Вас обеих (с Ан<ной> Ром<ановной>) нелюбимая Вами кокетливая кузина или подруга пансионская, имя и лицо которой я уже теперь совсем забыл. Но картина Малороссии уже не пленяет меня, да и никакая больше, даже и здоровью и силам Павла Степановича, покупаемым жизнью в глуши и сельскими трудами, я не завидую. Я даже сомневаюсь, чтоб эта...

Поиск по творчеству и критикеCлово "ETC"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "ETC"